Гудит в ушах набат на низкой ноте.
Мне шум толпы, как блЕянье ягнят.
Сегодня я стою на эшафоте.
Сверкнул топор, сейчас меня казнят.
Палач-красавец, жизнь впиталась в плаху.
Густеет кровь, но всё ещё красна
И скалит зубы смерть над диким страхом
С которым поднимаюсь я из сна.
Не слышно ничего, исчезли лица,
Но сколько сил потратится на путь.
Мне в райский сад Великого Сновидца
С критическим умом не проскользнуть.
Мираж отброшен собранный веками.
Всё чётче мрака жуткое лицо.
И сны души дремотными боками
Ворочая смыкаются в кольцо.
Но с опытом, бесстрастно и умело,
Из пустоты уверенно, на глаз,
Под храп Богов я высекаю тело
В котором просыпаться мне не раз.
Быть может снова стану человеком.
И новым сновидением влеком
Ладошкой света день скользнёт по векам
В реальности с которой я знаком.
Мир сновидений, небо и левкои,
От сцен любви до крови и ножей.
Я каждой ночью в страсти и покое
Цежу во сне флюиды миражей.
Дневная жизнь, трава и медуница,
И летом грозди ягод на кусте.
Всё это снится древнему сновидцу
В холодной, бесконечной пустоте.