Сегодня наряжаем елку, вернее планируем, что наряжать будут дети — преемственность поколений, а мы просто сядем в кресло и будем управлять.
Дети у нас с братом общие. Нет, мы, конечно, помним, кто чей, но разницы не делаем.
Я считаю, тот ребенок свой, которому можно дать по жопе. Чужому не всыпешь.
Как раз сейчас младший напрашивается, он тянет елку за лапу, сейчас эта вся шаткая конструкция свалится ему на голову.
Елка у нас что надо! Папа сам ходит выбирать, никому не доверяет. Мама каждый год бухтит, пойдем вместе, тебе опять впихнут облезлую.
Но папа — кремень.
Ставить елку тоже никому не доверяет. У него своя система. Елка ставится в большую белую эмалированную кастрюлю. Ствол крепко накрепко между двух кирпичей.
Елка падает. Папа матерится. Ставит елку обратно в кастрюлю. Матерится. Орет на кухню:
— Оля, неси веревки.
Мама тащит веревки.
— Держи за верхушку!
Мама держит елку, папа обвязывает ствол и закрепляет веревку на ручках кастрюли. Крепко-накрепко.
— Готово!
Мама как художник отходит назад, чтобы оглядеть творение.
— Криво.
Папа матерится.
— Ты криво держала!
— Я держала ровно.
Папа матерится и отвязывает веревку. Елка падает.
Папа говорит, что его все достали в этом доме. Все! И чтобы он еще хоть один раз! Вот хрен всем нам. Никогда!
Папа уходит из комнаты и хлопает дверью.
Я прибегаю на звук. Мы с мамой поднимаем елку, пытаемся понять величие папиной инженерной мысли. Кастрюля, два кирпича… веревка. Мама говорит, что с помощью этого можно повеситься.
Но на Новый год нельзя — примета плохая!
— Вообще-то давно придумали ставить елку в крестовину. Она продается в магазине. Вот я сейчас пойду и куплю ее раз и навсегда. Мам, не поднимай. Оставь как есть. Надоело! Все! — ору я.
Папа снова вбегает в комнату, он явно подслушивал где-то рядом.
— Никаких крестовин в моем доме не будет. Оля, держи елку! А ты смотри, чтобы ровно было.
Папа крепит ствол между кирпичей, елка падает. Папа матерится.
На шум приходит брат, он отчаянно делал вид, что ничего не слышит, но даже у него не хватает нервов.
— Так, Оля, ты держи верхушку. Сын, ты ствол. Ты смотри, чтобы было ровно. Я вяжу веревкой, — командует папа.
— Я все равно куплю крестовину, надоело каждый год одно и то же.
— Только попробуй. Сейчас брошу все, вообще никакой елки не получите.
Каждый новый год одно и тоже.
Традиция.