-Обещаю, первый памятник этой войны, который откроют на Циратре, будет именно вам.
-Не спешите меня хоронить.-Несмотря на плещущуюся в крови химию, было страшно до дури. Последний трос был отцеплен, и платформа понеслась вертикально вверх. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. На плечи навалилась неприятная тяжесть и принялась вдавливать меня в стальной пол бывшей батисферы.-Я не в истребителе на таран иду. У меня есть шанс приземлиться.
Если не сдохну от перегрузок. Если не собьют американцы, увидев на радаре, как какая-то фигня рвётся в космос. Если не сгорю в пламени стартовавших ракет и не вылечу за пределы платформы. Если кислорода хватит на пребывание в космосе, ведь мой скафандр все же скорее фильтрует окружающий воздух и для длительной работы в автономном режиме плохо приспособлен. Если я не замерзну в верхних слоях атмосферы. Если сумею отцепить несколько пластин левитана и начать постепенное снижение. Если оно будет достаточно медленным, чтобы меня не размазало…

МАЛЬЧИК И БАШНЯ

В древнем городе на берегу моря жила Башня. Она жила давно. Многое видела, о многом знала. Она появилась на свет века назад. Ее бледно-рыжие стены хранили тепло прикосновений солнечных лучей и объятий ветров.
А в городе жил Мальчик. Не то чтобы совсем маленький — он уже достаточно сносно разговаривал и умел ходить. Вполне достаточно, чтобы гулять одному по берегу моря. И все-таки он еще не был взрослым. Хотя сам так не думал. Ему казалось, что он живет на свете очень давно, мно…
… показать весь текст …

«Сказка о добре и зле.
Однажды, собрались Воины Света и отправились на битву с силами Тьмы.
Долго длилось сражение, но добро, как и должно, победило.
Усталые возвращались воины добра домой, одежды почернели от грязи и крови.
Пришли, а люди не узнают их. Кричат :"Прочь силы сатанинские!»
С грустью убили неразумных людей, что бы не путали добро со злом…"
Михаил Харит «Рыбари и виноградари»

Фантастика — это то, что непременно станет реальностью завтрашнего дня.

— Наверное, была катастрофа, — сказал Грубин. — И он выпал из своей тарелочки. Это бывает.

МУМ* «Козерога» стала показывать признаки жизни. Она словно бы приходила в себя после обморока. Подавленные, мы молча слушали ее ответы на сигналы. МУМ сошла с ума. Она вообразила себя девушкой, ускользнувшей из дому. На все электрические импульсы, подаваемые на вход, она отвечала горестными стихами.

Ах, любила меня мама, уважала
За то, что я скромная дочь.
А дочка с милым убежала
В одну непроглядную ночь, ‑

лепетала МУМ рыдающим нежным голоском.
Потом она стала называть себя Марусей и выдала такими же стихами, что Маруся отравилась и что ее повезли в больницу, а в больнице не спасли. Бред был не только нелеп, но и удивителен. В память машины конструкторы не заложили ни представлений о нехороших дочерях, убегающих от порядочных матерей, ни имени Маруся, ни больниц и уж, конечно, не обучали МУМ стихотворству. Все это она придумала сама, когда лишилась рассудка.
*МУМ-малая управляющая ЭВМ

Когда я протоптал гигантскую дорогу
До крохотных существ: «Замри! — сказал мне гром. -
Не стоит нагонять на этот мир тревогу…» —
И поразил меня гигантским забытьём.

Отважная княжна, поджав капризно губки,
По моему лицу гуляла без забот.
И, ручкой приподняв бесчисленные юбки,
Поток моей слезы переходила вброд.

Порхали башмачки иль звёздные голубки
Иль это ворковал и веял поцелуй?..
Я приоткрыл глаза — и вспыхнули все юбки,
И дым чужих небес скатился по лицу.
… показать весь текст …

Решая главный вопрос, никто из нас не свободен; нельзя свободно предпочесть веру в Богa слепой статистике, ибо обретение или утрата веры зависит от обстоятельств, не имеющих ничего общего с актом воли и рациональным решением.

Случаю — то есть особому расположению генов — было угодно одарить меня способностями, которые в XX столетии соответствовали писательскому призванию, и призвание это было где-то на пограничье между искусством и наукой.

Вот почему я обратился к научной фантастике, принимаемой, однако, смертельно серьёзно, даже если это была фантастика на юмористический лад.

Устройство моего духа мне было дано от рождения; на устройство мира я никакого влияния не имел.

Таковы две random variables (Прим. Случайные переменные), исходно независимые переменные; у меня была возможность в известной степени коррелировать их.

«Когда я вошла в кабинет демона, тот сидел за столом и читал какую-то статью из „Википедии“.Седрик оторвался от компьютера и посмотрел на меня… Мне стало интересно, о чем он читает, и я посмотрела на экран. Может, о случаях одержимости демонами?
-Ах, это,-сказал он, поймав мой взгляд.-Это так, хобби. Статья о сумчатых. Я иногда захожу на этот сайт и выкладываю заведомо ложную информацию, чтобы посмотреть, насколько быстро они сумеют это обнаружить. Сейчас они уже серьезнее относятся к сайту, но тем интереснее. Я как раз писал о том, что сумчатые являются неотъемлемой частью лютеранской евхаристии.
Он довольно фыркнул в восторге от собственной гениальности.»

Мир и человечество будущего видятся научным фантастам как некая «проекция» современных научных открытий; на самом же деле, однако, эти проекции удивительно близко напоминают ежедневную реальность оккультных и откровенно демонических опытов многих веков. Среди свойств, которыми обладают «высокоразвитые» существа будущего, мы видим такие: общение путем телепатии, способность левитировать, материализовываться и дематериализовываться, превращать видимую форму вещей или создавать иллюзорные сцены и с…
… показать весь текст …

Только на Земле бабочки образуются из червей. На всех других планетах — черви образуются из бабочек. Поэтому про Землю во вселенной ходят дурные слухи. И уже многие, многие, многие миллионолетия бабочки со всех планет показывают пальцем на Землю.

Теперь я знаю о сексе все… теоретически, как ваш слепец, которому рассказали, что такое радуга. Я могу быть генным хирургом и не колеблясь проведу операцию, если у меня появится возможность создать инструменты, необходимые для столь тонкой работы. Я теперь и акушерка, и гинеколог, и реювенализатор. Рефлективная природа эрекции, механизмов оргазма… процессы спермогенеэа и оплодотворения более не являются для меня тайной, как и любые аспекты созревания плода и родов. «Эрос» — единственное, что мне непонятно. А это значит, что я слепа.

-Как же вы, такие красивые, хорошие, умудрились породить нас, таких жутких монстров???

Спорили долго, горячо и сперва по существу. Потом Колченог неудачно выкрикнул, что время теперь военное, а все про это забывают… Слухач стал объяснять, что никакой войны нет и никогда не было, а есть и будет Большое Разрыхление Почвы. Да не Разрыхление, возразили в толпе, а Необходимое Заболачивание. Разрыхление давно кончилось, уже сколько лет как заболачивание… Поднялся старец и, выкатив глаза, хрипло завопил, что все это нельзя, что нет никакого такого Заболачивания, а есть, была и будет Пого…
… показать весь текст …

Дожили… встретить токаря-приключение большее, чем попасть в другой мир!

Маэстро, живой, удержался на грани? Вот новость! Как рад тебя слышать! Бараны!
Они говорили: «Теперь он в нирване». Глушил я спиртягу — все мучила фраза.

Наплюй на ту ссору. Прости — это нервы. Да ты это сам понимаешь, наверное.
Мне стыдно за тон говорящей консервы с претензией субординаций маразма.

А Пашка Султанов — второй мой ведомый, сейчас собирает вещички «додому"*.
Бедняга, одною ногою в дурдоме. Хотя все печальней могло быть гораздо.

К тому же в бою том глаза сжег вчистую. С дурацким…
… показать весь текст …

У людей детское воображение. Тот кто до сих пор играет в детские игрушки напишет великий роман.

Я подумал, что Катарина, как только сможет, вернется сюда. Наглотается стимуляторов и сразу же прибежит, пока нет кордонов. И, по-видимому, немедленно прибежит Эрик Гаппель, и Нимеер, и деловитый Игорь Краузе — тоже. И еще, вероятно, многие, кто апатично и вяло бредет сейчас по равнине. Они обвесятся кучей аппаратуры, возьмут, цейтрафер, камеры, блоки экспресс-анализа. И им абсолютно до лампочки будет, какая трагедия здесь только что разыгралась. Сколько людей погибло и сколько навсегда искалече…
… показать весь текст …

Норманн Ройс не спал. Он, как обычно, сидел в глубоком кресле, прямо напротив иллюминатора и смотрел на звёзды. Ему нравилось сидеть в этом облегающем кресле-трансформере и смотреть на то, как КАРИНА вычерчивает на затемнённом иллюминаторе, прямо над надписью «ОСИРИС», маршрут их боевого корабля.

Мелькали красные и зелёные линии, обозначения планет и звёздных систем. Время от времени появлялись таблицы с цифрами или строки со сложными инженерными формулами. Они появлялись и также внезапно исчезали на экране, как будто их не было вовсе. Все эти надписи, формулы и разнообразные табличные данные успокаивали капитана и будили воспоминания о прошлом.

Когда-то давно, в далёком детстве, он любил вот так же сидеть в каюте капитана. А этим самым капитаном был, ни кто иной, как его отец. Как же это было давно…