Лаская, она
рисовала губами
воду в моей
пустыне

Она говорила, что люди
собраны диким ветром
из маленьких хижин, в которых
живут папуасы, в ответ,
когда я пытался… Смеясь,
настигала меня вопросом:
«Тогда объясни мне, милый,
кто же все время так пристально
на нас, совершенно таких же,
смотрит большими глазами
затерянных островов?»

Говорят: «Жизнь»
Говорят: «Смерть»
А ведь есть еще нечто третье —
какой-то едва уловимый душой
сквознячок бессмертия

Формула счастья —
яблока и
рука

Не люблю солнце,
но каждое утро
вижу его
в холке своей
собаки

Душа
продолжает
скитаться, а тело
давно уже стало
привычкой

— Пустынно, — сказала она, прижавшись лицом к
окошку.
— Пустынно, — согласился он.
— Какие несчастные мокрые улицы… Будто выбро-
шенные на берег рыбы.
— Точно!
— И прохожие тоже… Как рыбы.
— Рыбы, — улыбнулся мужчина.
— А крыши похожи…
— Похожи…
— И что это значит? — вздохнула она, обернув-
шись.
— Ничего особенного. Мы просто должны уйти!
— Почему?!
… показать весь текст …

Едва сущее
начинает искать
оттенки, оно
теряет свои
границы.
Разнообразие — гибель
сущего

Девушки смотрят
большими глазами
ромашек

Велика моя грусть,
когда я смотрю,
как много вокруг
еще нерожденных
дней

Верлибр — это
иная скорость
молчания

Мои
руки
испачканы
красками женщин,
сошедших с пустых
холстов

В небе, котором я жил,
никто уже не живет.
Земля, по которой ходил,
покрыта песком и пеплом.
Женщин, которых любил…
Их больше никто не любит…
«Где я?» — спросил я у Бога,
но Бога давно уже нет

Из маленьких женщин
время течет
быстрее

Кулак убивает
ладонь

Мудростью мы
называем способность
оставаться равниной
там, где поют
вершины

Он проснулся, а рядом
лежала любимая
женщина, вдруг
он услышал, как громко
в это тихое утро,
она рассмеялась…
Как легко побеждается
счастье