Это солнце заходит в твоих ладонях.
Это солнце восходит в твоих ладонях.
И пока ты со мною, пока ты рядом,
я знаю, что будет утро

Счастье не есть
роскошный букет
условий — оно
безусловно

На капустный лист,
на зелёный лист,
на прохладный лист

положи, моя милая,
все мои раны,
пусть

обдует их ветер,
омоет небо,
согреет солнышко…

А я поживу
без этого тяжкого
… показать весь текст …

От хруста растений
до землетрясений,
во всем, что творится —
изношенность бы-
тия

* * *

Знание дышит
незнанием

* * *

Ручьями младенцев
… показать весь текст …

Мое зимнее счастье —
гулять вечерами
с тобой по замерзшим
паркам и слушать,
как хрустит под ногами
холод, наполненный
звездами

Из ниточек света
любимая вяжет звезды
в моих небесах… Тишина
становится человеком

В сухой листве, с пустой бутылкой водки
лежит старик, бездумно созерцая,
как медленно по левому ботинку
ползет букашка… Сорок лет назад
был юноша с горящими глазами
и силой зверя, жаждущего… Но,
еще не знавший, что идет сюда,
к сухой листве, к пустой бутылке водки

По струнам играющей скрипки
тихо бегут и плачут
люди из одиночества

Гонимый ветром, шел я быстро, но
дороги шли быстрее

Исчезая, сольюсь
с журавлиным потоком
беспамятства… Буду
в какой-нибудь дикой,
далекой степи
покоится ветром
на сладких коленях
трав

Искусство быть вербой
среди магнолий и роз —
техника верлибра.

Реальность всегда права
и она не любит,
когда с ней спорят

Я вижу, как ласточки
сходят с ума
вокруг твоего
силуэта

Вам кажется, что мир…
А мне известно всё.

Вы прячетесь от бурь,
а я цунами рад.

Вы клянчите добра,
Я воспеваю зло.

Вам рай — мечта, а я
штурмую ад

Тихо
и нежно
закрываю ладонью
Пушистое Девушки,
как будто там бьется
птенец

Все больше и больше
моя жизнь протекает в памяти.
Все больше во мне собирается дождь
из самых безумных материй, который
уже никогда не прольется

Не собирай по крупицам
целое

МОЛИТВА О РУСИ ВЕЛИКОЙ
Русь Великая! Богом данная! Богом избранная! Богом укрытая… Как море — небом… Русь Море… Русь Океан… Высшая милость! Высшая боль!
Утомленная солнцем своих просторов, теснимая ветром чужих племён, ненавистная злату и пышным соцветиям, любимая степью и горькой полынью, кровоточащая словом… Русь Речь! Храни тебя Отче… Милая!

Как просто стать
не тем, кем был,
о тень свою
споткнувшись

Самое страшное —
видеть, как плачет Бог,
на твоём опустевшем
лице