Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Есть птица такая — Грусть, рожденная желтым ветром… Покинув землю, она уже не возвращается… И долго скитается в небе возможностей… В по-
исках невозможного… Разбиваясь о звезды несчетное множество раз… Пока, не устав, не поселяется в человеке…
А человек, ни о чем не догадываясь…
Грустит и не слышит, как в нем, разбиваясь… Всё летит и летит…
Птица.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Я стоял у ворот безымянной реки, вытекающей из черепахи… Золотистым потоком превращаемых в воду растений… О, как печальны глаза растений, творящих иную действительность…
Я стоял у ворот, созерцая бурлящий поток… С единственной спичкой в руках… Со спичкой в руках… Со спичкой…
И был абсолютно спокоен. Ибо ведал, что солнце этого дня… Чистое солнце, омытое прожитой жизнью… Зашито оранжевой нитью огня… В мою оди-
нокую спичку.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Пушинка моя ресничная… Стоит тебе шевельнуться… Как вместе с тобой… Движется море, песок, волны… И на душе остается что-то неясное… Что-то
незримое… Без чего уже жить невозможно… Твои руки, берущие Древо моё… Как ветви без листьев…
Как ясный узорный снег… Обжигающий чистотой… Благородством окрашен закат… Над тобой, Любимая…
И мне несказанно больно… Мне очень больно… Убивать эту редкую даль… Но я убиваю… И слышу глазами, как в двери мои… Ломится, ломится Свет.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
«Лунари!» — звал он ее в темноте. И она приходила тайком через синий сад. Она всегда приходила, когда он умирал…
И своей наготой… Сотворенной дыханием жемчуга… Исцеляла его от жизни…
А на рассвете… Тайком через синий сад… Она исчезала, возвращаясь в свою обитель… В бабочек, травы, дождь…
В планеты и звезды… В страны и города… Она исчезала, а он… Снова живой… Снова далекий и сильный… Продолжал неустанно блуждать по вер-
шинам… Лишь бы снова разбиться… Снова приблизиться… Лишь бы снова позвать… Лунари.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Я вижу тебя… В розах и скалах… В голубых облаках… В золотистых озерах… В самых осенних… Гнездах… Во мгле… В утомленности парков… В безмолвии статуй… В безумии скрипок… В крике, вот так… Твой образ сливается…
С миром, вот так… Я теряю тебя… Любимая.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
После любви… Она всегда мне дарила… На протянутой к сердцу ладошке… Свою изумительную Слезинку… С единственной розой внутри… С единс-
твенной… И я знал, о чем она — это роза… И почему ей так сладко падать… Своим совсем еще детским лоном… В эту гудящую пропасть… Счастливого не-
бытия… А потом, свернувшись клубочком… Она утыкалась в меня головкой… И говорила такое… Что
все мои скалы рушились в море… А море, содрогнувшись… Начинало меня накрывать… Гигантскими волнами нежности… А говорила она… Совершенно безумное: «Хочу быть твоим ребенком!»

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Из далеких краев иду я к тебе, моя милая. И жизнь твою, милая… Несу я тебе на руках… Как ребенка, как птицу, как бабочку… Слабость и грусть
вперемешку переполнили душу мою… Ибо очень устал я, милая… И чтобы мне не упасть… Чтобы дойти до тебя… И вернуть тебе жизнь, что утратила ты до
рождения… Дай мне возможность найти… На побережьях лица твоего… Жаркую жажду… Жизни.

И крики женщин, звон колоколов,
и вздохи старцев, плач камней… Вокруг
все говорило о беде великой,
и мы три ночи и четыре дня
бродили молча — мы искали горе…
Но ничего — ни дыма, ни пожарищ,
ни пепелищ… Земля дышала вольно…
А крики женщин, звон колоколов
все не смолкали… Странный человек,
как черный ворон в черном колпаке,
возникший вдруг нам тихо прошептал:
«Ищите радость»

Из книги «ПРОЗАРИУМ»

Какое блаженство… Воспевая минуты, измерять губами… Твои певучие гибкие руки… Осторожно срывая с осенней ветки… Твое покрытое пухом
сердце… И играться с ним, как с птенцом… И лаская твое утомленное Лоно… Твое гудящее солнцем Ло-
но (Я любил его так, что тысячи тысяч еще не рожденных детей… Плакали и смеялись… От Великого Счастья — Быть… Пусть даже еще не рожденными)… И лаская, как можно ласкать… Последнюю Бездну вселенной… Дарить тебе Море, в котором ты можешь Заснуть… Свернувшись клубочком в Космос…
Какое блаженство… Умирать у тебя в глазах… И оттуда же воскресать… Быстрее себя и времени… Вме-
сте с твоими ресничками… Всё тем же Жестоким Зверем, забирающим всё и вся… Идущим тропою Смерти и продлевающим Жизнь на земле… Ради сосен и трав… Цветов и камней… Ради женщин, которые были… Ради женщин, которые будут… И ради одной единственной, которая Есть Всегда… Ради тебя, Любимая… Данная мне от Бога… А значит — самим собой… Самому себе… Ибо я есть — Он! А ты — Она!

Прощай, ми…

Солнце упало к моим ногам,
птицы застыли в полете, горы
посыпались пеплом, и я говорю —

забудь что сказал,
все, что сказал тебе, ми,
за все эти годы,
за всю это вечность, ибо

спасая тебя,
пытаясь тебя удержать
в границах своего сознания,
… показать весь текст …

К траве прислонилось
солнце, к деревьям —
лес, к тишине —
воздух, к весне —
то, что давно
погибло

Он хотел добежать
до снега, но снег
посыпался раньше
и он не успел
добежать

Смеркается — солнце
прячется тихо
под крыльями спящих
птиц

НЕБО ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ (Из книги «ЕУ»)

В небе последнего дня стайками скачут давности,
разнося невесомо молитву старинных птиц…

Она, постигшая с ним Отсутствие, смотрит глаза-
ми счастливой фиалки в небо последнего дня…
Желая лишь одного — подняться туда вместе с ним,
пришедшим в ее бытие удивительно гладким камнем,
источающим свет неопознанной ею звезды.

«Милая, девочка! — думал он светлой грустью, —
Сохрани тебя Бог от прозрения!
Не дай тебе этой истины!
… показать весь текст …

Когда не знаешь, что делать,
остается одно —
жить

НЕПРЕРЫВНОСТЬ БАБОЧЕК

С глазами, полными бабочек, он мчался навстречу людям… Он мчался, а люди смеялись, называя его безумцем. Но среди буйной толпы были и те, кто Видел — эти вечные Стражники «Здесь и Сейчас». И они, прекрасно все понимая, хватали острые камни и швыряли в лицо тому, кто мчался с глазами, полными бабочек. С разбитым лицом, он падал под градом камней, и когда затихал, многомудрые стражники подходили к его бездыханному телу и били его по глазам, откуда маленьким облачком вылетал…
… показать весь текст …

Почему-то всегда
становится грустно,
когда гаснут последние
окна, а город
начинает блуждать
в совершенно пустых
подъездах

Вчера я видел тебя во сне

на берегу океана… Ты

говорила о крыльях зио,

о синеве олаяли,

о Перелете по имени «Ю»,

о ласточках лю, исчезающих на рассвете,

о безымянных точках пространства,
… показать весь текст …

Я видел только раз,
всего лишь раз я видел,
как радуга касается земли —
в ее глазах

По длинной воде
удивительно чистого сна
всё плывут и плывут
два лебедя о невозможном…
Два лебедя — Мы… Просыпаюсь
в пустое и сразу
понимаю, что мир —
это то, что всегда
за стеной