«Вот, раньше снег белее был», —
витает тезис острослова,
Который вряд ли сознаёт,
чего народы лишены:
Когда есть курс у корабля —
душа Отечества здорова,
И снег чернее от угля,
но полноценней жизнь страны.

Несёт нас жизнь неумолимо
На суд по божьему закону,
Но знать неймётся подсудимым,
С каким режимом будет зона.

Читая Аристотеля, заметил,
Что суть наук освоили немногие,
Зато все научились в интернете
Без логики впадать в конспирологию.

От публики скрывают то, да сё
Актёры закулисного театра,
Но есть в сети орлы, что знают всё,
Как верные клиенты психиатра.

Когда собранье бардовских коллег
Попросит: «Про политиков нам вжарь!» —
Я промолчу, дождусь когда мой сленг
В литературный занесут словарь.

Я становлюсь порой сентиментален,
Мой пролетарский дух кипит внутри,
Мечтаю, чтоб в страну вернулся Сталин,
Не навсегда, а месяца на три.

Россию бьют — семь бед один ответ…
В какую тьму иль в гору держит путь она?
Я жить готов до девяноста лет,
Чтобы узнать, что будет после Путина.

Под крик козлов, ликующих «нас рать»,
Ведёт всех на убой пастух бараний,
Ведь трёп невежд привыкли принимать
За чистую монету тайных знаний.

Рождаясь, ты плакал, а мир весь сиял,
А мудрость Пути состоит в том, однако,
Чтоб мёртвым упав на конечный причал,
Ты ярко сиял, а весь мир горько плакал.
*

Могилы, гвоздики…
Уходим мы пеплом
Под бравые крики
О будущем светлом.
*

Пронзают пули хитрых фокусов навылет,
Мы верим в чудо рукотворного дурмана,
Ведут туда нас моисеи цифровые,
Где вместо Бога — лишь иллюзия обмана.

Неймётся с юности пытливому уму,
Загадку дамских одеяний разузнать.
Застёжки женские все слева потому,
Чтоб мужу правой было легче раздевать.

Изменить этот мир нездоровый
Можно только на новой основе,
А не в диком бесОвском угаре
Скрупулёзно бороться со старым.

Москва теперь не русский город?
Иль смертью пал столичный брат?
Боюсь, в Филях пропишут скоро
«Памир», «Нефтчи», и «Арарат».

Рассмотри в микроскопе ночной суеты
Посредине волшебного лета
Скольких чудных мгновений лишаешься ты,
Не внимая твореньям поэтов.

Всё приходит к концу в этом мире,
Пешек нет, ферзь бесславно убит…
Эх, вернуть бы е2-е4,
Разыграв Королевский гамбит.

В оконном бельме Овертона
Дикарская суть всё виднее:
Все люди равны пред законом,
Но прАвы лишь те, кто равнее.

Оскорбление чувств — юридический ад,
Плод мозгов на идеи скупых:
Скоро думать всем умным в стране запретят,
Чтоб не пакостить чувствам тупых.

Журналист идёт по краю,
Словом бьёт, аж жилы стынут,
И прицельно, гад, стреляет,
Да патроны холостые.

Не цепляйся к голым телесам,
Молодых не крой укоров тенью,
Если поразмыслить, ты ведь сам —
Плод твоих родных совокупленья.