Сгорает небо в бликах летних чувств,
И вьются солнца розовые кудри,
Мой водопад, стремительный и мудрый,
Я всё равно тебя перекричу!
Твоей речной стихии быстрый пульс
Играет рок в грохочущей пучине,
И наши судьбы всё же различимы:
Ты падаешь — а я ещё держусь!
Пока идёт заоблачный парад
Моих скитаний, странных и лукавых,
Я устою,
я не имею права
До срока падать в небо наугад,
Где мчится ветер, сумраком храним,
… показать весь текст …

Крики чаячьи в стопке молчащих черновиков.
Лист на лист в колыхании ветра — почти что волны.

В нас бескрайне и молчаливо, почти легко. Нас все те же взаимные мысли, вздымаясь, полнят.
Заглянуть бы в себя случайно, увидеть мост через море, раскаты янтарно-зеленых терций,
по которому ты возвратиться ко мне бы мог
точно в сердце.
________________________________________________
Последний раз ты видел себя со мной.
Запускал в мои волосы пальцы, вдыхал их запах
и засыпал со мною, совсем земной, в теплом закате, без маеты и страха.
В моих руках находил себя, собирал медленно, по ощущениям и деталям,
в одном поцелуе, оставленном мне с утра — в светлой печали, которой мы пропитались.
И если ты нужен себе на исходе дня, становишься сумрачней, собраннее и тише,
… показать весь текст …

Всё неизвестное —
пьянит,
Поэтому —
в дыму весеннем, —
Ты — мой мистический магнит,
Моё второе воскресенье,
Мой вечный март,
мой кёльнский мак,
Мой знак —
пока ещё небесный,
В степи цветущий портулак,
Мой первый встречный неизвестный!
Смотрящий в ночь поверх голов,
Отвергший дар немых данайцев,
… показать весь текст …

Вот она выдыхает: «уже тяжело молчать, дай мне знак — звонок, один поворот ключа, дай мне лишнее слово в наш полуночный чат, я начну тебе отвечать. Я начну говорить с тобой, видеть тебя иным, отличать от тысячи пасынков той весны, что растет за моим окном, проникает в сны, состоит из этой искрящейся тишины. Я была немой, но больше я не могу. Дай мне слово лечь ударным в мою строку. Дай мне южный город — Тбилиси или Баку, дай мне ветер на берегу. Я хочу говорить с тобой всем, что дарует мир — адр…
… показать весь текст …

Отточенных ресниц одним лишь взмахом
Создам тебе навстречу дерзкий ветер,
Чтобы моих духов знакомый запах
Ударил твою память тонкой плетью!

Чтоб оглянулся резким разворотом
И выронил букет, что предназначен
Давно не мне, — «случайным эпизодам»,
«Подаркам» твоей чувственной Удачи.

Расширенных зрачков два Солнца — в Солнца!
И на одной орбите листопада
Двух маленьких орбит тугие кольца
Раскрошатся на льдинок мириады!
… показать весь текст …

Ну, хорошо, допустим, нет любви
В твоем сознании ко мне, и не соблазнов.
Ты выбирал из сотен «половин»,
Но я — одна ложилась верным пазлом.

Допустим, ты пьянел не от любви…
И не лечился отворотным зельем…
Ты пробовал букеты тысяч вин,
Но лишь со мной сладко было похмелье.

Да, в смене настроений от любви
Зашкаливала нормы амплитуда,
Смотрел ты в глубь озерных котловин,
Но я -одна была Лохнесским чудом.
… показать весь текст …

Монетки не было. Жетончик на метро
Был брошен в турникет, — блестящий жребий.
Я под землей забуду шум ветров,
Оттенок слез, оставленный на небе…

Не вглядываясь в лица и табло,
Проеду я привычно до конечной,
И, кутаясь в весеннее пальто,
Окаменеют от утраты плечи.

Утраты… Мне ведь было невдомек,
Что я так подсознательно тоскую,
Что жив еще весенний ручеек,
Когда-то занесенный в глушь лесную.
… показать весь текст …

я долго думал, что в нашем ралли я — вечный лузер, читай: ведомый.
пустые чувства меня сжирали в чужих объятьях, вдали от дома.
вбирая запах ноздрями зверя, читая кроки на мягкой глине,
я знал до капли, какие ливни стучат по крышам твоих америк,
какие яхты, качнув бортами, назначат встречи твоим причалам.
я ждал прощенья, а ты молчала, прощально глядя на мой титаник.
но жизнь настырна, как запах хлеба.
на низком старте дрожат колени.

я слышу слово.
я вижу небо.
я избавляюсь от чувства тени.

Перевязи троп, перепутья трав,
колыбель весны ее, теплый кров,
он шептал ей: «Только не умирай, а не то во мне застывает кровь».
Он молился в неба остывший миг, говорил с ней долго, глядел в закат,
а потом садился с собой самим, теплый хлеб доставший из узелка,
преломлял и ел. Остывала пыль, бронзовела в ласковости луча.
Ветер падал оземь и гнул ковыль, ветер мысли суетные качал.
Он вставал и шел в придорожный зной, до груди клубящийся жар земной
и смотрел, как даль серебрила ночь, говоря «мне просто, ведь ты со мной» —

и внутри цвело, и жила душа, словно в нем под утро, как на росе,
отпечатан тихий господень шаг оттого, что он для нее был всем.

И она распахивала окно — воздух пился, колодезен и студен.
… показать весь текст …

И нас друг к другу ведет упрямо,
что для влюбленных закономерно.

Нас жизнь мотала от «хари рама» до суеверий, кругов инферно,
через такие порою братства, что дай-то бог каждый пятый верил,
а прочим было не разобраться. Но лишь теперь полетели перья.
Совсем не ангельские — откуда, когда мы ведали, что творили,
и продолжали творить — не чуда, а приключения, эйфории?
Когда мы спали порой не с теми, не отличая еще страстишек
от самой чистой любви в постели. Когда мы были — во всем и слишком…
… показать весь текст …

Я живу в государстве «Земля»,
В заповедной стране журавлиной.
У меня за окном тополя
Выгибают древесные спины,
Прорастая в пространстве ином,
Расцветают стихи и герберы.
Каждый год у меня за окном
Начинается новая эра:
Входит в дом по ступенькам заря,
Позабыв о лукавых созвездьях,
И задумчивый глаз фонаря
Освещает предсердье подъезда.
Во дворах затихают ветра,
И — пируют на ветках синицы.
… показать весь текст …

Другие не могут. Других немало:
Стараюсь, количеством восполняя,
Забыть твоё имя. Теряю баллы.
И каждое утро — не забываю.
Сжигая романтику сигаретой,
Ты молишься, мой шестирукий Шива
На то, что останешься под запретом.
И я тебя, выкурив, затушила.
Но ты не погас, ты влюблено тлеешь
На выбранном радиусе прощаний.
А я становлюсь откровенно злее,
Шутя с пламенеющими вещами.
Так было в начале. В конце. Так будет
Всегда. Эта правда скорбит в вопросе.
… показать весь текст …

если бы были на свете кофейные мотыльки
они бы рождались из предчувствия прикасаний
из тактильной пыльцы предрассветных снов
из тягучей сливочной капли луны
упавшей в тонкий фарфор ощущений
если бы реставрация зимы была возможна
то ритуальный поцелуй не был бы так нелеп,
а скайфишер не ловил бы небесных рыбок на обещания
после которых остаётся только мокрое место
и в трубке бы не звучало
«набранный вами номер не существует»
не выпадай из кадра. дублей не будет
я завяжу тебе глаза
и я отдам тебе самую вкусную часть мороженки
… показать весь текст …

«Пишу без повода… твоя растерзанная Пума…» / из письма Марлен Дитрих Ремарку /

…

Печаль моя…
пума… звезда… невозможная Женщина…
На западном фронте Любви нашей без перемен.
Из мыслимых зол
даже смерть здесь по-прежнему — меньшее,
на что обрекает страдальца бесчинство Марлен.
…
Как жалкий послушник у ног разъярённой Валькирии,
я сжат до фантома
в закадровом царстве теней.
… показать весь текст …

каждый свободен подумать, что он не в праве.
каждый способен решить, что он выше прав.

всё между нами движется по спирали. всё между мной и тобой — не в последний раз.
и мы привыкаем издали чутко слышать, что друг у друга спеет теперь в сердцах.
мной опаленный, ты становился рыжим. от синих до серых менялись мои глаза.
яснее, чем есть, мы друг другу себя не скажем — мы друг для друга привычны и так просты,
что слишком давно отражаемся — каждый в каждом, находим у нас совпадающие черты.
и…
… показать весь текст …

Ну здравствуй, мартовское безумие, моя вселенная, дух огня. Все так понятно и предсказуемо, что нам нельзя ничего менять. Все так продумано и устроено (какими силами, черт возьми!), что заголовки к моим историям всегда оказывались людьми. Все так отчетливо предначертано, давно расставлено по местам, никто из нас не спросил, зачем это, и спорить тоже никто не стал. К какому богу пристать с вопросами, на чью победу идет игра? Давай без шуток, теперь мы взрослые, серьезный возраст, законный брак. И этот мир нам обязан нравиться, и не к лицу нам вести войну. Но помни, свет мой, из этой матрицы есть выход в звездную тишину.

И этой ночью, отбросив сложные законы жанра, замедлив миг, я каждым словом вхожу подкожно в тебя, не созданную людьми. И звезды множат свои колонии, и мы умеем не умирать. Таких упрямых огнепоклонников в раю сжигали бы на кострах.

Наутро все у нас будет правильно — и мир, и март его голубой.

Но мы-то знаем, что в каждом пламени есть силы, правящие тобой.

Ты ветер мой мальчик, ты чувствуешь зов земли
Ты ищешь во мне отраженье своей стихии…
Ты видишь насквозь и желания и грехи…
Мои океаны, моря и глаза пустыни..
Ты можешь меня расплавить, испепелить…
Огнями небес и моря соленой влагой.
Поднять до вершин, низвергнуть, спасти, убить …
Раздуть до песка, обнажая… до камнепада

Ты ветер, а значит и счастье мое и боль…
Я жду тебя жадно и радуюсь каждой встрече…
Ты нежность мою превращаешь в морскую соль…
А слезы разлук, в облака что уходят в вечность …

Все, что я знаю, требует немедленного забвения, погружения в волны прошлого, отторжения, ибо мы не становимся цепью, являясь звеньями, не становимся током, чувствуя напряжение. Наша оболочка призрачна, ненадежна, и вскрыть ее под силу каждому голодранцу, завоет сирена, ты даже не подойдешь, но в этом слишком мучительно признаваться. Видишь ли, все устроено, как устроено, нет инструкции к этому лабиринту, остается привыкать к постоянным сбоям. Потому что нас всегда выживает трое, и никто никогда не уходит с ринга, никто не чувствует этой боли. Милый мой, я зараженный файл, оптическая иллюзия, в моих кодах не осталось живого места. И никто из людей не знает, остановлюсь ли я, не выходи из комнаты, даже если в комнате слишком тесно. Я помню, что слово требует немедленного забвения, погружения в волны прошлого, отторжения.

Ибо — мы — не — становимся- цепью — являясь звеньями.

Не становимся

током,

чувствуя

напряжение.

Мой старый Шекспир, поднимите перо и шпагу —
Ваш Гамлет готов прочитать монолог и пасть.
Горит этот мир, как горит над свечой бумага —
Так дайте сказать, чтоб потом намолчаться всласть.
Спят ангелы Ваши — летучие мыши Бога,
Я хрупок и робок — но я по ночам не сплю.
Мой старый Шекспир, Вы со мной поступили строго —
Но вот я стою, повторяю: люблю, люблю
Безумный театр, от которого мне не скрыться.
Мой добрый Шекспир, Вы испортили мой сонет,
И дело не в том, что герой не способен злиться,
Когда его автор коронное вывел: «нет».
Спят демоны Ваши, укрывшись пушистым снегом…
Отдайте бумагу — я знаю и сам слова!
… показать весь текст …

Это проще людей, эффективнее волшебства:
не тянуться к чужому, не путаться, не спешить.

Если жизнь превращается в слово — не верь словам. Говорящим без дела своей не давай души.
Это проще простого — угадывая родство по каким-то чертам, очевидным для вас двоих,
захотеть и решить называть человека «свой» и позволить ему тебя называть своим.
В этом мире мейнстрима, где каждый второй — не в ритм, каждый пятый — красиво пойман на тонкой лжи,
делай все, что ты хочешь, но только себе не ври про таких, кто в тебе рождает любовь и жизнь.
В нашем небе опять распускаются облака, словно вишня цветет, белоснежно зовет апрель.
Я ждала тебя издалека и наверняка. Если можешь все это — приди и меня согрей.
Это проще людей, не живущих своим умом, от фальшивости будней сбегающих прочь с ума.

Приходи в мои руки, как будто пришел домой.
Становись моим домом, придя меня обнимать.