Говорю вполголоса,
глажу, как котёнка,
огненные волосы
своего ребёнка.

Станем самолётами,
чтобы на просторе
майскими субботами
любоваться морем.

Засыпай, хорошая.
Солнечное лето
зайчиком в прихожую
к нам придёт с рассветом.
… показать весь текст …

мораль и норма просят трезвости
для тех, кто пропадает без вести
среди пьянеющей весны.

стандарты требуют нормальности
для тех, кто вычеркнул банальности
и видит радужные сны.

мы так боимся шага в сторону,
делить печаль и радость поровну
и жить, отчаянно любя.

мы приучились быть обычными
и мерить радости наличными,
… показать весь текст …

почувствуй и вспомни, как это бывает
за миг до внезапной атаки весенней,
когда атипичный сезон обострений
в права первой ночи с луною вступает,
когда тишина в твоём сердце условна
и вниз отражением падает солнце
на холст, узнающий по запаху стронций,
на лист, отвечающий вспышкою слова…
почувствуй, как это — уйти и вернуться
душой перелётной в обычное тело…
почувствуй…
пока я ещё не успела
крылом приворотного марта коснуться.

Ты знаешь, Питер имеет душу, там даже
камни умеют слушать. Я приезжаю, и мне там лучше и жить, и прятаться, и грустить. Его вода для меня живая, в его
автобусах и трамваях я от забот своих
уезжаю, чтоб теплый свет его ощутить.
Ты знаешь, в Питере проще верить, что
счастье есть, что открыты двери, там
нарисованы акварелью мои
расплывчатые мечты. Его проспекты
уходят в небо, ему я верю — отчасти
слепо — и сочиняю ему сонеты, а он разводит свои мосты.
Ты знаешь, Питер как мудрый старец:
своими зель…
… показать весь текст …

Позвонить бы тебе в предрассветный час, заорать: «Просыпайся, какого черта? Без тебя здесь не существует нас, мир — слепая снежная пелена, бесконечный белый на вечном чёрном». Разделенные заживо не умрут, но отныне боль — их святая мера. Объяснить тебе голосом, если рук не хватает на тысячи километров. Небо ночью огромное, словно кит, снятся айсберги страхов осенним детям. Кто позволил выбору стать таким, кто решил, что терпение — добродетель? Там спокойна совесть и разум чист, на часах — все те же четыре двадцать. Здесь — изрезать карты, забрать ключи, запрещая целому расставаться. Позвонить, разбудить тебя громким «Все!», отменить разлуку, как злую шутку.

Но наступит утро — и не спасёт,
приговор до срока произнесён,
хочешь выть от боли —
учись бесшумно.

Из чего состоит это все? Из звуков - телефонных звонков да случайных песен. Кроме звуков нет признаков, что друг другу мы важны, что я тебе интересен, что во мне, закутана в децибелы, спит такая тишь, от которой страшно. Si vis pacem, девочка, para bellum. Потому что я выключу звук однажды. И тогда, обрушившись свежим снегом, погрузив в молчание, словно в Лету, отделив от голоса человека, тишина моя призовет к ответу. Окружит, обнажит и обезоружит, бросит нас, бессловесных, — попробуй выжить.

И тогда ты узнаешь, что звук не нужен… звук не нужен, девочка… тише…
Тише.

Твоя осознанность сегодня — не предавать забвению вчера и видеть завтра.

Когда ты вернёшься, наверное, будет осень
Шуршать под ногами тихонько листвой опавшей.
Лишь в вазе букет васильков и сухих колосьев —
Как лета фрагмент в мозаике памяти нашей.

Когда ты вернёшься, наверное, будет ливень
Хлестать днем и ночью, смывая сомнений морок.
Я знаю, что буря закончится точно — штилем.
Ты даже в разлуке мне близок и очень дорог.

Когда ты вернёшься, наверное, будет ветер
Шуметь, хулиганить и в спины толкать прохожих.
Он песню тоски, на последнем сорвав куплете,
С собой унесет и на время пока отложит.
… показать весь текст …

Не многие могут позволить себе роскошь быть самими собой.
И просто жить. Здесь и сейчас.
Не пытаясь соответствовать чьим -то идеалам, не пытаясь подогнать других под свой идеал. Не соревноваться с кем-то, не стараться быть лучше кого-то.
Просто быть самими собой.
Просто жить. Здесь и сейчас.

Пообещай мне, что мы с тобой никогда не станем такими —
Холодными буквами в переписке, предательскими ножевыми,
Короткой записью в дневнике, смешным рассказом в чужой постели,
Размытыми кадрами и ожогами, которые отболели.

Что я не проснусь в четырёх стенах, остывшая и пустая —
Заброшенный сад, одинокий причал, ржавеющая мостовая.
Что мы не столкнёмся с тобой случайно, спустя миллиарды лет,
И не скажем друг другу (спаси господь) вежливое «привет».

Сколько их уже полегло там, в памяти,…
… показать весь текст …

Ничего о любви. Ни слова. Потому что любви нет.
Есть секунды. Точёный профиль. И за шторой — лимонный свет.
Шум волны, под ногами камни, нерешительный луч, щека…
И в руке его, плотно сжатой, — свежевынутая чека.
Есть огонь. Эпицентр взрыва. И застывшая пара тел.
Знаю — каждый хотел «до гроба». Только мало кто так сумел.
Дым рассеется, пепел смоет. Видишь лодку? Садись, плыви.
Есть секунды. Рассветы. Волны. Только нет никакой любви.

Что вынесла я за прожитую жизнь, какую философию? Самую простую. Простую — как кружка воды, как глоток воздуха. Люди не делятся на классы, расы, государственные системы. Люди делятся на плохих и хороших. На очень хороших и очень плохих. Плохих во все века было больше, много больше. Хорошие всегда исключение, подарок Неба.

В цвет закатов вечер разливает кровь,
через край надежды светится любовь.
обещает, кутает в теплые слова,
лишь бы ты поверил, что любовь жива.
и пока нет ветра, чистый горизонт
на тропинке к счастью нам не нужен зонт.
вкус бордовой вишни на губах с росой
и опять, как в детстве, ты стоишь босой…
в цвет закатов вечер умирает вновь,
через край одежды светится любовь…

И ceлa pядoм тишинa и пoнимaющe мoлчaлa… Hичeгo нe oбeщaлa, a пpocтo cлyшaлa мeня… Coвeтoв «нyжныx» нe
дaвaлa, c paccпpocaми нe пpиcтaвaлa… Oнa бeз cлoв вcе пoнимaлa, кaк бyдтo чepeз вcе пpoшлa…

И ИМЯ ТВОЁ, СЛОВНО СТАРАЯ ПЕСНЯ

И имя твоё, словно старая песня,
Приходит ко мне. Кто его запретит?
Кто её перескажет? Мне скучно и тесно
В этом мире уютном, где тщетно горит
В керосиновых лампах огонь Прометея —
Опалёнными перьями фитилей…
Подойди же ко мне. Наклонись. Пожалей!
У меня ли на сердце пустая затея,
У меня ли на сердце полынь да песок,
Да охрипшие ветры!
Послушай, подруга,
Полюби хоть на вьюгу, на этот часок,
… показать весь текст …

А любовь-то, она тихая…

Даже если очень громко звучит на душе её музыка…

И без судорог нетерпения, когда ломятся в двери с самого мороза — отогрейте меня скорее, и дайте всё, чего прошу…

Она скромная, но не той скромностью, которую носят, как украшение, гордясь, и ожидая похвалы, а той самой, несыгранной, замешанной на умном сомнении — а уместен ли я сейчас в той жизни, в которую прошусь, и в которой мне не отказывают…

Любовь многословна, когда не о ней речь, и не свяжет двух слов, когда…
… показать весь текст …

Главные сражения происходят невидимо.

Бабушки не стало задолго до того, как я выучила урок, содержащийся в её письмах: выживание — это ясность сознания, а ясность сознания — это внимание.
Да, она писала о том, что кашель у дедушки становится всё хуже, что они недавно потеряли дом, что нет ни работы, ни денег, но кувшинки распустились, ящерица нашла место под солнцем и розы держатся, несмотря на жару.
Бабушка усвоила то, чему её научила трудная жизнь: успех у вас или провал, всё равно не это определяет качество жизни. Оно, качество жизни, всегда пропорционально способности радоваться.
А способность радоваться — это дар внимания.

Нет ничего лучше, чем когда, увидев человека, — просто хочется его обнять.

суета-сует. все бегут в погоню,
за туманной славой и тенью грёз.
тем временем, корчится от агоний
мир от света яркого мёрзлых звёзд.

во дворах рассыпала осень краски
жёлтые, оранжевые, сумбур …
остужает души, излишни маски
в тихой пантомиме слепых фигур.

суета-сует и пустые кадры,
пролетают стаи немых минут …
если ты не умер — кому-то надо,
чтобы ты вернулся … туда, где ждут.
… показать весь текст …