Ну вот и сорок… доползла почти до финишной…
Судья не счёл моё падение за слабость,
Хотя здоровье у меня хромает нынешней,
В глазах судейских почему-то вижу радость.
Теперь мне сорок… я как дыня перезрелая,
Желтею густо и скучаю на закате…
Хоть телесами мну постель я загорелыми,
Постель сминается, как ты, на автомате.
Ну, вот и сорок… задушевно не получится
Мне обыграть такую цифру -нет мотива.
Подозреваю, — предстоит ещё помучиться,
И потому я жгусь, как кактус и крапива.

Замок заело прямо по серёдке,
Теперь и ни туда, и ни оттуда,
В полурасстёгнутом я платье, вся в подводке, —
Звала на помощь хмурого супруга.
В его шагах почуяв раздраженье,
Я платье пожалела раз двенадцать,
Супруг же прикоснулся с уваженьем
К замку, что не хотел мне поддаваться.
Молчанье между нами накалялось,
Нырнули руки мужа в вырез платья…
В тот вечер я, конечно же, осталась
Не только для грудей своих пожатья.

люблю путану я алису
за труд советскими плачу
она кричит придурок старый
о евро что-нибудь слыхал

колбасу не ем я
вот уж десять лет
деньги есть желанья
отравиться нет

В сетИ общение на дОсочке на хлипкой
С тобой продолжили, молчание прервав…
Но ты, ликуя, мне поведал о Египте,
Мол, на работу полететь туда пора…
И пролилАсь в гортань мою спиртного мОкроть,
И поперхнулась я, пунцово покраснев,
И попыталась укусить себя за локоть,
Но написала: «Супер!, стула мимо сев…
В ответ читала строки я твои, бледнея…
А ты искрился фейерверком и не гас,
А я шептала:» Без тебя быть не сумею",
Поднявшись с пола и усевшись на матрас.
Прислав «пока», пошёл ты бодрою походкой,
Смеясь, Египет морем Красным зашумел…
… показать весь текст …

техники конечно
нам не занимать
и любя умеем
бить да убивать

глеб уничтожив переписку
сжёг по привычке все мосты,
но вдруг звонок раздался ночью
алло я катин муж ты труп

Легендарнейший царь Вавилонии*,
Чтоб страна его горя не знала,
Завоёвывал страны сторонние,
Их лишая бессовестно «нала».
Был горазд на придумки ужасные
Легендарнейший царь Вавилона,
Для пленённых смертельно- опасные,
Чтоб на троне сидел он не сонный.
Истукана златого высокого
Приказал царь спаЯть для потехи
И народу, от «радости» мокрому,
Бить поклоны ему, — не орехи.
И дудели повсюду глашатаи,
И кричали, мол, кланяйтесь, гады,
… показать весь текст …

триллион желала
я, моляся в храме,
и за сторублёвкой
уезжала к маме.

согрелась катя выпив кофе
и ровно сутки проспала
на ковролине под эгидой
стола

я посещу со сторублёвкой
очередной аукцион
пусть на меня посмотрят люди
и пусть от зависти умрут

Читала «Мадам БоварИ"* я две ночи,
Срасталась душою с героями,
Душа трепетала, но бедные очи…
Читать с телефона им трудно, короче,
Такого масштаба истории.
Но я, не в пример им, упрямая дама, —
Прочла до финала стоически,
Флобера** роман-эту жуткую драму,
Представив себе слишком всё панорамно,
Вживую увидев практически.
Читала «Мадам Бовари» я две ночи,
Завидуя звёздности автора,
Не зря напрягала, друзья, свои очи,
Душой окунаясь в словесный источник,
… показать весь текст …

У Марии внутри- мировой океан,
А у Шурика — грязная лужа,
Он (обычный болван по природе мужлан)
Был Марии задаром не нужен.
Но однажды стрелою любовной они
ПронзенЫ по весне оказались,
И зажглись и в Марии, и в Шурке огни,
И морские узлы завязались.
Не топила Мария супруга зазря
В океане своём буйноводном,
Но как только румянилась в небе заря,
Называла его бесподобным.
Ну, и Шурик ей доброе что-то мычал,
Не вычерпывал грязь из лужонки,
… показать весь текст …

Я не сгодилась для печати
Не приглянулась и рекламе,
Я, словно прыщ, везде некстати,
Но я его в сто раз упрямей…

Жеребёнок Игорёша
На лужайке маму- лошадь
Обнимает виновато,
Просит сильно не ругать.
С лопуха спугнув козявку,
Мама Тома щиплет травку…
Было маме страшновато
Сына час в лесу искать.
Игорёк, играя в прятки,
Изучал грибные шляпки,
Убежав тайком из дома
Без ботинок и белья.
Увидав одну кроватку,
С криком бросив тесто в кадку,
… показать весь текст …

на избирательный участок
пришла уже в четвертый раз
меня встречают так радушно
и нежно к выходу ведут

чуть свет и дворник на работе
он так настырен как маяк,
но жутко пьян ну что поделать
моряк

у лукоморья дуб приснился
тарасу в профиль и в анфас
и прошептал смотри допьёшься
тарас

Позабыть бы, стереть очень многое,
Ну, а память- ослица упрямая, —
Поведёт за собой не дорогами,
А опасными тропами самыми.
Я покорно овцой волоокою
Вспоминать побреду неурядицы,
Спотыкаясь о факты жестокие,
Утыкаясь в ослиную задницу…
Так и ходим мы с памятью парою
Всякий раз только в дебри колючие,
Чтоб я помнила страшное старое,
И себя этим старым чтоб мучила.

Вдох и выдох… и снова вдох…
Пальцы рук сплетенЫ упрямо,
Ты не знаешь, ведь ты- не Бог,
Что упала в тебя, как в яму.
На коленях на льду стою,
Боль в затылке орлом клюётся,
Быть хотела с тобой в раю,
А теперь стыть в аду придётся.
Брызжет кровь на колючий мох,
Прилегла я, ресницы смЕжив.
Вдох и выдох… и снова вдох…
Тот и этот всё реже… реже…