Дурак — инакомыслящий или инакочувствующий.

то мы говорим, будто мы выдумываем. На самом деле все давным-давно выдумано. Кто-то давным-давно все выдумал, сложил все в ящик, провертел в крышке дыру и ушел… Ушел спать… Тогда что? Приходит отец Кабани, закрывает глаза, сует руку в дыру.-Отец Кабани посмотрел на свою руку.-Х-хвать!Выдумал!Я, говорит, вот это самое и выдумывал! А кто не верит, тот дурак… С-сую руку-р-раз!Что?Провололка с колючками. Зачем?Скотный двор от волков… Молодец!Сую руку-дв-ва!Что?Умнейшая штука-мясокрутка называемая. Зачем?Нежный мясной фарш… Кто сложил все в ящик-он знал, для чего это выдумано… Колючки от волков? Это я, дурак,-от волков… Рудники, рудники оплетать этими колючками… А меня спросили? Спросили! Колючка, грят? Колючка. От волков, грят? От волков… Хорошо, грят, молодец! Оплетем рудники… Сам дон Рэба и оплел. И мясокрутку мою забрал. Молодец, грит! Голова, грит, у тебя… И, теперь, значит, в Веселой башне нежный фарш делает… Очень, говорят, способствует…

— Ты вот закручинился, огорчился. И правильно, человек ты хороший и добрый, хоть и жидовин. Но ты одно в толк возьми. Бесов не Бог создает. Это человеки по грехам своим бесов рождают, а потом сами же их закрестить тщатся. Кто книгой, кто огнем, кто еще чем… А только пока закрещивают, намучиваются и опять же через муки свои новых бесов рождают и опять крестят… Так оно и ведется на свете с самого начала…

Моисей Наумович виновато пробормотал:

— Простите, бабушка, но боюсь, не совсем я понимаю…

—…
… показать весь текст …

Какое мне дело до их прогресса, это не мой прогресс, я и прогрессом-то его называю только потому, что нет другого подходящего слова… Здесь не голова выбирает. Здесь выбирает сердце. Закономерности не бывают плохими или хорошими, они вне морали. Но я-то не вне морали! Если бы меня подобрали эти подруги, вылечили и обласкали бы, приняли бы меня как своего, пожалели бы-что ж, тогда бы я, наверное, легко и естественно стал бы на сторону этого прогресса, и Колченог, и все эти деревни были бы для меня досадным пережитком, с которым слишком уж долго возятся… А может быть, и нет, может быть, это было бы не легко и не просто, я не могу, когда людей считают животными.

Цурэн Правдивый, изобличенный в преступной двусмысленности и потакании вкусам низших сословий, был лишен чести и имущества, пытался спорить, читал в кабаках теперь уже откровенно разрушительные баллады, дважды был смертельно бит патриотическими личностями и только тогда поддался уговорам своего большого друга и ценителя дона Руматы и уехал в метрополию. Pумата навсегда запомнил его, иссиня-бледного от пьянства, как он стоит, вцепившись тонкими pуками в ванты, на палубе уходящего коpабля и звонким, молодым голосом выкpикивает свой пpощальный сонет «Как лист увядший падает на душу

«Ворон ворону глаз не выклюет, жестокостью жестокость не уничтожить. Ирония и жалость, ребята! Ирония и жалость!»

«Умный знает историю, глупый — ее творит»

Он сидит в своей обычной позе, к которой я привык и которая уже не кажется мне мучительной. Некоторое время он всматривается в потухший экран во лбу старины Тома, потом поднимает глаза к небу, как будто надеется увидеть там, на двухсоткилометровой высоте, мою базу, состыкованную со спутником Странников, а за его спиной расстилается знакомый мне пейзаж запрещенной планеты Ковчег-песчаные дюны, шевелящаяся шапка тумана над горячей топью, хмурый хребет вдали, а над ним-тонкие длинные линии колоссал…
… показать весь текст …