Всякому безобразию свое приличие.

Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения.

Система очень проста: никогда ничего прямо не дозволять и никогда ничего прямо не запрещать.

Самые плохие законы — в России, но этот недостаток компенсируется тем, что их никто не выполняет.

Нет на свете милее доброй души человеческой.

У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте.

Человек без ума в скором времени делается игралищем страстей.
… показать весь текст …

Нынче, маменька, и без мужа всё равно что с мужем живут. Нынче над предписаниями-то религии смеются. Дошли до куста, под кустом обвенчались — и дело в шляпе. Это у них гражданским браком называется.

Равнодушие — это своего рода благо, за которое цепляются, в котором видят спасение! Ибо оно одно даёт силу жить, не истекая кровью и не сознавая всей глубины переживаемого злосчастия.
Благо равнодушным! Благо тем, которые в сердечной вялости находят для себя мир и успокоение! Личное их благополучие не только не подлежит спору, но может считаться вполне обеспеченным. А ничего другого им и не нужно. Но пусть же они знают, что равнодушие в данном случае обеспечивает не только их личное спокойствие, но и бессрочное торжество лгунов-человеконенавистников. И, сверх того, оно на целую среду, на целую эпоху кладет печать бессилия, предательства и трусости.

188 лет назад, 27 января 1826 года родился Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. В русской литературе ему отведено особое место, потому что ни один писатель в своих произведениях не критикует, не высмеивает и не обличает действительность так метко и беспощадно.

Несмотря на то, что писал он почти два века назад, его сюжеты очень похожи на то, что происходит в России сейчас. Герои настолько точно характеризуют современный мир, что кажется, писатель просто заглянул в будущее и написал о нас.

Если я …
… показать весь текст …

Надо сказать правду, в России в наше время очень редко можно встретить довольного человека (конечно, я разумею исключительно культурный класс, так как некультурным людям нет времени быть недовольными).
Кого ни послушаешь, все на что-то негодуют, жалуются, вопиют.
Один говорит, что слишком мало свобод дают,
другой, что слишком много; один ропщет на то, что власть бездействует,
другой -- на то, что власть чересчур достаточно действует; одни находят, что глупость нас одолела,
другие -- что слишком мы умны стали;
третьи, наконец, участвуют во всех пакостях и, хохоча, приговаривают: ну где такое безобразие видано?!
Даже расхитители казенного имущества -- и те недовольны, что скоро нечего расхищать будет.

1. Это еще ничего, что в Европе за наш рубль дают один полтинник, — будет хуже, если за наш рубль станут давать в морду.

2. Талант сам по себе бесцветен и приобретает окраску только в применении.

3. Писатели ценятся не по уродливым образам в своей литературе, а по тому духовному вкладу, который ведет общество вперед.

4. На свете бывают всякие кредиторы: и разумные и неразумные. Разумный кредитор помогает должнику выйти из стесненных обстоятельств и в вознаграждение за свою разумность получает свой долг. Неразумный кредитор сажает должника в острог или непрерывно сечет его и в вознаграждение не получает ничего.

Барышня спрашивают, для большого или малого декольте им шею мыть?

Многие склонны путать понятия: «Отечество» и «Ваше превосходительство»

Жители ликовали; еще не видав в глаза вновь назначенного правителя, они уже рассказывали об нем анекдоты и называли его «красавчиком» и «умницей». Поздравляли друг друга с радостью, целовались, проливали слезы, заходили в кабаки, снова выходили из них, и опять заходили.
Явились даже опасные мечтатели. Руководимые не столько разумом, сколько движениями благодарного сердца, они утверждали, что при новом градоначальнике процветет торговля, и что, под наблюдением квартальных надзирателей, возникнут науки и искусства. Не удержались и от сравнений. Вспомнили только что выехавшего из города старого градоначальника, и находили, что хотя он тоже был красавчик и умница, но что, за всем тем, новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он новый.

Просвещение следует внедрять с умеренностью, по возможности избегая кровопролития

Необходимость что-нибудь высказать является результатом не внутренней подстрекающей потребности духа, а известным образом сложившихся внешних обстоятельств.

Все притворялись, что у них есть нечто в кармане, и ни один даже не пытался притвориться, что у него есть нечто в голове.

Отношение масс к известной идее — вот единственное мерило, по которому можно судить о степени её жизненности.

«Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления.»

«Когда и какой бюрократ не был убежден, что Россия есть пирог, к которому можно свободно подходить и закусывать?»

«Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу: пьют и воруют…»

«Что-то заговорили о патриотизме, наверное опять проворовались»

Идиоты вообще очень опасны, и даже не потому, что они непременно злы, а потому, что они чужды всяким соображениям и всегда идут напролом, как будто дорога, на которой они очутились, принадлежит им одним.

Я сидел дома и, по обыкновению, не знал, что с собой делать. Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать. Ободрать бы сначала, мелькнуло у меня в голове, ободрать, да и в сторону… А потом, зарекомендовав себя благонамеренным, можно и о конституциях на досуге помечтать

Есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях — пирог с казенной начинкою.

. Но, при всем либерализме, мы не только не отрицали необходимости помпадура, но даже прямо говорили, что без помпадура мы пропадем, как шведы под Полтавой. В безграничном нашем усердии мы желали от помпадура только одного: чтоб он не отвлекал нас от рапортов, предписаний и ведомостей, чтоб не истощал казны чересчур блестящими предприятиями и простил бы, если б кто-нибудь из нас, по рассеянности, выказал простую теплоту чувств в такую минуту, когда принято выказывать теплоту чувств особенную.

-Ладно. Володеть вами я желаю,-сказал князь… -я…вами помыкать буду! И будете вы платить мне дани многие, у кого овца ярку принесет, овцу на меня отпиши, а ярку себе оставь; у кого грош случится, тот разломи его на четверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне,
а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну-и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет!
— Так!-отвечали головотяпы.
— И тех из вас, которым ни до чего дела нет, я буду миловать; прочих же всех- казнить.
-Так!-отвечали головотяпы.

.Для того, чтобы усмирять убогих людей, необходимо иметь гораздо больший запас храбрости, нежели для того, чтобы палить в людей, не имеющих изъянов.

Страшно, когда человек говорит и не знаешь, зачем он говорит, что говорит и кончит ли когда-нибудь.

Глупым, в грубом значении этого слова, Струнникова назвать было нельзя, но и умен он был лишь настолько, чтобы, как говорится, сальных свечей не есть и стеклом не утираться.

Россия — богатое государство, обширное и обильное. А люди живут здесь глупые — все мрут с голоду в таком сытном месте

Крупными буквами печатались слова совершенно несущественные, а все существенное изображалось самым мелким шрифтом.

Нет опаснее человека, которому чуждо человеческое, который равнодушен к судьбам родной страны, к судьбам ближнего, ко всему, кроме судеб пущенного им в оборот алтына.