Я теперь все дни люблю,
Даже утро понедельник.
Все прекрасны, как сочельник,
Всех любовью затоплю.

Лишь бы только шли и шли,
Приходили, наставали
И в живых нас заставали,
Хоть на краешке земли.

Ну надо же, как все устроено ловко:
Всегда где-то рядом маячит морковка.
Ты веришь, что, если сейчас тебе грустно,
Потерпишь немного — и будет так вкусно.
И, старенький, ты не разумнее крошки,
Которая тянет к гостинцам ладошки.

Листать бы дни туда-сюда
Легко, как книжные страницы.
И знать, уходят — не беда,
Они способны повториться.

И верить — загнут уголок,
Лежит надёжная закладка
Меж днём, чей дивно лёгок слог,
И днём туманным, как загадка.

В тоске вдогонку не лететь
За днём, чьё небо необъятно,
И знать, что стоит захотеть,
И я верну его обратно.

Всё будет хорошо, как вы хотели,
И будет дух здоров в здоровом теле,
И прилетите вы куда летели,
И будет время медленно ползти.

Да, но когда? Когда? Уже ведь поздно,
И где-то погромыхивает грозно,
Кого-то кто-то умоляет слёзно
Понять, простить. «Прости, — твердит, — прости».

Всё будет хорошо, как вам мечталось,
Совсем немного потерпеть осталось.
Усталость? Да, конечно же, усталость.
Она пройдёт, она пройти должна.
… показать весь текст …

Белый день, не могу я тебе соответствовать,
Не могу так, как надо, тебя поприветствовать.
Не могу так лучиться, как твой небосвод,
Так волшебно звучать, как твой птичий народ.

Не могу я тебя, день мой белый, порадовать,
Даже в душу мою нынче страшно заглядывать.

— Ничего, ничего, — отвечает мой день —
Всё равно я дарю тебе солнце и тень.
Ведь, когда у меня настроение мрачное,
Ты, случается, пишешь мне что-то прозрачное.
И, хотя я стихи не умею писать,
Я могу тебя солнечной тенью спасать.

Ты люби меня жизнь. Я ведь радость твоя.
Ну, а радость всегда для здоровья полезна.
В свои юные годы писала про бездны,
А теперь — про небес золотые края.
В свои юные годы писала про мрак,
А теперь я пишу про оттенки рассвета,
А, когда наступают весна или лето,
Я от птичек твоих не отстану никак.
Твоим воздухом ранним и зябким дыша,
Я за счастьем иду, как грибник за грибами.
Ну признайся мне, жизнь, ну давай, между нами —
Ты сама ведь не знала, как ты хороша.

«Живя средь колеблемых сооружений,
Прошу вас, не делайте резких движений.
Старайтесь так тихо на землю ступить,
Чтоб не побоялся рассвет наступить.
Ведь если нас что-нибудь всё-таки держит,
То это рассвет, что мерцает и брезжит,
То это рассвета скупые лучи,
То это дыханье родное в ночи.»

Жизнь идёт себе, не ленится,
И сирень цветёт и пенится,
И с небес стекает мёд.
Соловей — куда он денется? — 
В срок назначенный поёт,
Распевает оглушительно.
До чего же утешительно,
Что порядок заведён,
И каёмкой ослепительной
Майский полдень обведён.
Всё расписано, размечено.
Ты живи себе доверчиво.
Вон какая благодать!
А того, что засекречено,
… показать весь текст …

Жизнь — исчезновение
Каждого мгновения,
Всех до одного…
Ты другого мнения?
Докажи его!

Говоришь — тягучая,
Долго длится, мучая
Особь ту и ту…
Вздор — она летучая,
Жизнь — она лету…

И снова лист живёт в тоске,
И снова он на волоске
Висит, и снова с первым встречным
Он рвётся говорить о вечном.
И так он рвётся говорить,
Что рвётся тоненькая нить,
Которая его держала
И за него весь день дрожала.

Счастье, ты не покинешь меня. Я тебя приручу.
Поводок пристегнув, на запястье его накручу.
Приучу тебя к запаху дома, сманю, прикормлю.
Ты не бойся — излишними ласками не утомлю.
Хочешь, скрыв от завистников наше с тобой бытиё,
Буду звать тебя с тихою нежностью: «Горе моё».

Я думала, мы здесь, чтоб петь,
А оказалось, чтоб терпеть.
Верней, чтоб всё претерпевая,
Жить, потихоньку напевая,
Легко на музыку кладя
Всё, с чем встречаемся бродя
По белу свету, будто муки
Слезам предпочитают звуки,
Рыданью на чужом плече —
Мелодию в любом ключе

А по улице нашей троллейбус ходил.
Он вздыхал тяжело на любой остановке.
Он был очень медлительный, очень неловкий,
И его добрый дядя в шинели водил.
Меня мама сажала всегда у окна,
Я морозный узор ноготком ковыряла
И в кружок, мной надышанный, тихо ныряла.
И глядела как жизнь за окошком текла,
И глядела, подвижные сценки любя,
Как летали снежинки, толпа поспешала.

И сейчас, как на лед, на года подышала,
И увидела маму, троллейбус, себя.

Подумать только! Птичьи трели —
Они совсем не устарели,
И юным кажется рассвет,
И небу тоже сносу нет.
Кто в прошлом дне не застревает,
Тот сроду не устаревает.
Я тоже девочка внутри.
На внешний облик не смотри.
И назначает мне свиданье
Не кто-нибудь, а мирозданье.
Хоть я ещё объята сном,
Оно маячит за окном.

Я буду жить, пока не надоест,
Жить буду так, чтоб мне не надоело,
Так, чтоб душа, едва проснувшись, пела
О потаённых свойствах здешних мест:
О том, что свет бывает тьмой тесним,
А тьма теснима светом. Ну короче,
Чтоб пелось ей о том, что днём и ночью,
Зимой и летом мир необъясним.

Ах, вечность, изменился ли твой лик
Из-за того, что можно сделать «клик»
И моментально поменять картинку,
И кое-что пока убрать в «корзинку»,
И, передумав, из неё достать,
И быстро чью-то жизнь перелистать,
И, заведя страничку в интернете,
Забыть про то, что существуют нети?
Мы и тебе страничку заведём,
И о тебе мы что-нибудь найдём,
И упомянем карму или прану.
Ну что молчишь? Тебе по барабану?

Просыпаться с утра — очень хрупкое дело.
Тело спит, а душа… а душа полетела.
А душа полетала и вскоре вернулась
В полуспящую плоть, чтобы та встрепенулась.
Каждый день переходим мы эту границу
Между явью и тем, что нам только лишь снится.
Слава богу, границы покуда открыты
И росой предрассветной обильно омыты.

И, как ни тянет ноша вниз,
Но что-то вверх всё время тянет,
Туда, где синева не вянет,
Где я оказываюсь близ
Той точки, центра, очага,
Инстанции, откуда родом
Тот, кто шутя идёт по водам
И раздвигает берега,
И кто, не разомкнув уста,
Счастливым обладает даром
Внушить, что мы живём недаром,
Не зря, недаром, неспроста.

Везде и всюду, слева, справа —
Листвы шуршащая орава.
И, коль печальны времена,
То это не моя вина.
И, если ветер дует с юга,
То это не моя заслуга.
Мне остаётся лишь пройти
По шелестящему пути,
Всё видя, слыша, примечая,
Души во всём этом не чая.

А где-то между днями, меж
Мгновеньями возникнет брешь,
Возникнет чудом то пространство,
Что, отменив судьбы тиранство
И времени, откроет путь
Неслыханный куда-нибудь,
Где только ангел нам радеет,
И где вовеки не скудеет
Всего чудесного запас,
Что ангел приберёг для нас.