Живём потихоньку и не унываем
И жизни все косточки перемываем:
Такая она и сякая она,
К тому же она почему-то одна,
К тому же она почему-то уходит,
Что нам уж совсем, ну совсем не подходит.

И всё же порой возникает
Желание выть на луну.
Ночь слушает и не вникает,
И я ей не ставлю в вину
Её безразличье, тем паче,
Что мне и сказать-то не в мочь
Зачем на тоску свою трачу
Такую красивую ночь.

Шито белыми нитками наше житьё.
Посмотри же на странное это шитьё.
Белой ниткой прошиты ночные часы.
Белый иней на контурах вместо росы.
Очевидно и явно стремление жить
Не рывками, а плавно, не дёргая нить.
Шито всё на живульку. И вечно живу,
Опасаясь, что жизнь разойдётся по шву.
Пусть в дальнейшем упадок, разор и распад.
Но сегодня тишайший густой снегопад.
Белоснежные нитки прошили простор
В драгоценной попытке отсрочить разор,
Всё земное зашить, залатать и спасти,
Неземное с земным воедино свести.

Послушайте, я вас не задержу.
Поверьте мне, я только на минутку.
Я, чтоб казалась радостной побудка,
Вам стих духоподъёмный расскажу,
Который я пишу, когда в меня
Судьба-индейка бьёт прямой наводкой.
Ещё я поделюсь своей находкой:
Минуткой удлинившегося дня —
Той радужной, которая сейчас
Мне пригодилась, чтоб окликнуть вас.

Какое счастливое слово «потом»!
В нём скрыты такие широты, высоты,
Таятся такие волшебные ноты,
Шедевров ещё ненаписанный том.

Там чудо рождается из ничего,
И там ни к чему наши смертные сроки,
И с этим «потом» ни возни, ни мороки.
Все ждут с нетерпеньем и любят его.

А рассказать, как я спасаюсь?
Я утром к свету прикасаюсь.
Он тихо в комнату проник
И, трепеща, к руке приник.
И на заре, что только брезжит,
Синичка в клюве строчку держит.

И что ни день, то новый узелок
Вяжу, чтоб оставаться в той же связке
Со всем и вся. Сей узелок — залог,
Что числюсь я в ансамбле песни, пляски.
И пляшет лист, и дождичек поёт,
Я тоже как-то самовыражаюсь,
Тому, что в рот течёт сладчайший мёд
Горчайших дней всё время поражаюсь.
Да и тому, что звонкий и шальной,
Весёлый дождь за мною увязался,
И узелок, что всех связал со мной, —
Вот чудеса — ещё не развязался.

Ну что там дальше по сюжету?
Скажите, я должна решить —
Не то продолжить жизнь вот эту,
Не то начать другую жить.
Ведь я вообще-то верю в чудо.
Коль впереди плохой конец,
Я в нём участвовать не буду,
Я по характеру творец.
Творец стишков цветных, воздушных,
Как ворох праздничных одежд.
Я не люблю сюжетов душных,
Не оставляющих надежд.
И потому, пока не поздно,
Бросаю клич: «Бежим! Атас!
… показать весь текст …

Зелёное, синее — всё через край.
Не рай на земле. Просто ласковый май.
Молчу о печалях. О них неудобно
Рассказывать близким и дальним подробно.

Сегодня улыбка у всех на устах,
И птицы щебечут в цветущих кустах,
И мы с тобой нынче — куда нам деваться —
Должны соответствовать — петь, заливаться.

Разыгралась непогода,
Всё стонало и гудело,
В царстве полного разброда
Лишь разброд не знал предела,
Всё стонало и кренилось
В этом хаосе дремучем…
На ветру бумажка билась —
Кто-то почерком летучим,
Обращаясь прямо к миру
Без затей и без загадок,
Написал: «Сниму квартиру.
Гарантирую порядок».

Мир июньский — он безгрешен
И зелёным занавешен,
Он безгрешен, тих и чист,
Как дождём омытый лист.
Нас сюда пожить пустили,
И грехи нам отпустили,
Отпустили нам грехи,
Мы покорны и тихи.
Под зелёной это кроной
Средь травы такой зелёной
Провести б остаток дней…
Впрочем, Господу видней.

Провожаю июнь до ворот, до калитки,
И лежат на промокшей тропинке улитки,
Ветер тёплый и южный, а воздух сырой,
И жасмин был вчера ещё главный герой,
А сегодня он терпит сплошные убытки.
Его ветер задёргал, и дождь затрепал.
Он к крыльцу моему в тихой грусти припал.
Я жалею его и его понимаю,
И вопросами лишними не донимаю.
Он ведь тоже на участь земную запал.
Он ведь тоже хотел бы продлить этот срок,
Но летят и летят лепестки на порог.

И, видя эту жизнь насквозь,
Скажу: с ней надо осторожно,
И жить на белом свете можно,
Лишь полагаясь на авось.
Поосторожней надо с ней
И ускользающей, и зыбкой,
И было бы большой ошибкой
Искать в ней что-то попрочней.
Её ручательств не прошу,
И векселей не домогаюсь,
И лишь на воздух полагаюсь,
Которым с жадностью дышу.

Умеет счастье так горчить,
Что от беды не отличить.
Я причитала: хмарь, ненастье,
Тоска, — а это было счастье.

Тужила: жизнь мне не мила,
А вышло — счастлива была.
И потому лишь унывала,
Что счастья своего не знала.

Возможно, и на этот раз —
Не чёрный день, а звёздный час.

Сдаётся мне, что летний день сдаётся,
Без боя отступает летний день,
Ему за жизнь бороться явно лень,
И он покорно с нею расстаётся.
Он, может, прав, но я так не могу,
И, не умея кротко и смиренно
Принять тот факт, что всё на свете бренно,
Для вечной жизни силы берегу.

Ну что мне здесь принадлежит?
Река течёт, тропа бежит,
Тень ускользает, туча тает,
Зарянка мимо пролетает,
И лето, светом ослепив,
Дождями щедро окропив,
Уходит по шатучим сходням,
Чтоб стать однажды прошлогодним.

Кто подтвердит, что я была?
А, впрочем, для чего мне это?
Учиться надо у рассвета:
Пришёл, ушёл, и все дела.
Пришёл и светом всё залил,
Слегка обрадовал кого-то,
Ещё сложил и в рифму что-то
И черновик перебелил…

Я сегодня иду, как идут в никуда,
Как идут, когда кончились дни и года,
Когда незачем больше спешить, торопиться,
Когда на чудеса жизнь уже не скупится,
Понимая, что тот, чья тонюсенька нить,
Только он может чудо её оценить,
Так как больше не мечется и не хлопочет,
И прямого ответа добиться не хочет,
Вопрошая: «В чём суть твоя? В чём твоя суть?»,
А тихонечко шепчет: «Ты только побудь».

Там, где ни ночи и ни дня,
Где бытие давно нетленно,
Там столько любящих меня
И нежно, и самозабвенно,
Готовых на защиту встать
Судьбы моей, пути и цели,
Готовых за меня отдать
Всю жизнь, когда б её имели.

О, как я мечтаю весне соответствовать
И голосом юным день новый приветствовать,
И крылышком быстрым и лёгким махать
И, как небеса, на заре полыхать.

Спасибо хотя бы, что ноги усталые
Позволили нынче окресности талые,
Слепящие, звонкие вновь навестить,
А, значит, о том, что жива, известить
Не знаю кого. Ведь никто и не спрашивал.

Но разве что дрозд, любопытствуя, скашивал,
Завидев меня, хитроватый глазок,
Пропев мелодичное нечто разок.