Эти ноют, ненавистничают, болезненно клевещут, подходят к человеку боком, смотрят на него искоса и решают: «О, это психопат!» или: «Это фразер!» А когда не знают, какой ярлык прилепить к моему лбу, то говорят: «Это странный человек, странный!»

Приезжал становой пристав. Долго беседовали о добродетели — я сидя, он стоя. Между прочим, он спросил меня: «А желали бы вы, ваше превосходительство, чтобы к вам опять вернулась ваша молодость?» Я ему ответил на это: «Нет, не желаю, потому что, будучи молодым, я не имел бы такого чина». Он согласился со мной и уехал видимо растроганный.

Он уже по опыту знал, что когда разгуляются нервы, то лучшее средство от них — это работа. Надо сесть за стол и заставить себя во что бы то ни стало сосредоточиться на одной какой-нибудь мысли. Он достал из своего красного портфеля тетрадку, на которой был набросан конспект небольшой компилятивной работы, придуманной им на случай, если в Крыму покажется скучно без дела. Он сел за стол и занялся этим конспектом, и ему казалось, что к нему возвращается его мирное, покорное, безразличное настроение…
… показать весь текст …

Она, как авторитетно утверждают мои родители и начальники, родилась раньше меня. Правы они или нет, но я знаю только, что я не помню ни одного дня в моей жизни, когда бы я не принадлежал ей и не чувствовал над собой её власти. Она не покидает меня день и ночь; я тоже не выказываю поползновения удрать от неё, — связь, стало быть, крепкая, прочная… Но не завидуйте, юная читательница!.. Эта трогательная связь не приносит мне ничего, кроме несчастий. Во-первых, моя «она», не отступая от меня день и …
… показать весь текст …

Мельник Алексей Бирюков, здоровенный, коренастый мужчина средних лет, фигурой и лицом похожий на тех топорных, толстокожих и тяжело ступающих матросов, которые снятся детям после чтения Жюля Верна, сидел у порога своей хижины и лениво сосал потухшую трубку. На этот раз он был в серых штанах из грубого солдатского сукна, в больших тяжелых сапогах, но без сюртука и без шапки, хотя на дворе стояла настоящая осень, сырая и холодная. Сквозь расстегнутую жилетку свободно проникала сырая мгла, но больш…
… показать весь текст …

Когда долго, не отрывая глаз, смотришь на глубокое небо, то почему-то мысли и душа сливаются в сознание одиночества. Начинаешь чувствовать себя непоправимо одиноким, и всё то, что считал раньше близким и родным, становится бесконечно далеким и не имеющим цены. Звезды, глядящие с неба уже тысячи лет, само непонятное небо и мгла, равнодушные к короткой жизни человека, когда остаешься с ними с глазу на глаз и стараешься постигнуть их смысл, гнетут душу своим молчанием; приходит на мысль то одиночество, которое ждет каждого из нас в могиле, и сущность жизни представляется отчаянной, ужасной…

«…Диван очень неудобная мебель. Его обвиняют в блуде чаще, чем от того заслуживает.
Я раз в жизни только пользовался диваном и проклял его. Распутных женщин я видывал, и сам грешил многократно, но Золя и той даме, которая говорила вам «хлоп — и готово», я не верю. Распутные люди и писатели любят выдавать себя гастрономами и тонкими знатоками блуда; они смелы, решительны, находчивы, употребляют по 33 способам, чуть ли не на лезвии ножа, но все это только на словах, на деле же употребляют кухарок…
… показать весь текст …

Вот оно счастье, вот оно идет, подходит все ближе и ближе, я уже слышу его шаги. И если мы не увидим, не узнаем его, то что за беда? Его увидят другие…

«Жуйте, как следует», — говорил отец. И жевали хорошо, и гуляли по два часа в сутки, и умывались холодной водой, и всё же вышли несчастные, бездарные люди.

Уверенность — мать успеха.

«Увидел за ужином хорошенькую и — поперхнулся; потом увидел другую хорошенькую — и опять поперхнулся. Так и не ужинал, много было хорошеньких»

— Покой и довольство человека не вне его, а в нем самом…
— Идите проповедуйте эту философию в Греции, где тепло и пахнет померанцем, а здесь она не по климату.

..Какая-то связь, невидимая, но значительная и необходимая, существует… между всеми, всеми; в этой жизни, даже в самой пустынной глуши, ничто не случайно, всё полно одной общей мысли, всё имеет одну душу, одну цель, и, чтобы понимать это, мало думать, мало рассуждать, надо еще, вероятно, иметь дар проникновения в жизнь, дар, который дается, очевидно, не всем…

«Вы спрашиваете в своем письме, почему трещит современная семья. Семья есть установление человеческое, а всё человеческое трещит; почему же и семье не трещать?»

— Который час?
— Первый, в начале.

В жизни нет сюжетов… в ней всё смешано —
глубокое с мелким…
великое с ничтожным…
трагическое со смешным…

Я, признаться, на дуэлях не бывал. В операх только.

«Новую ложь слушают с бОльшим удовольствием, чем старую истину».

Тишина мёртвая, такая тишина, что, как выразился какой-то писатель, даже в ушах звенит.

Поцелуй изобретен в глубокой древности одной хитрой и умной женщиной, которая целовала своего мужа всякий раз, когда он поздно ночью возвращался домой, — с целью узнать: не выпил ли?