Теперь в тебе всё больше тишины
тончайшего плетенья нота к ноте, —
она в ключицах, в линии спины,
в лопатках хрупких, в лёгком повороте
изящной шеи, в царстве робких рук,
в запястьях и ладонях, в беглых пальцах,
в топлёной коже, вышитой на пяльцах
морщинами и венами разлук,
как сердца стук, как потаённый плод,
за рёбрами, в пространстве подгрудинном,
в лодыжках и в коленях, даже под
коленями — в последнем сердцевинном…
где недоступен воздух, тёмен свет,
она в тебе… теперь всё больше… дышит
… показать весь текст …

Я тебя буду помнить всегда.
В горький час я тебя не забуду.
Не увижу тебя никогда,
И тревожить тебя я не буду.

Мне хотелось бы слышать тебя,
Знать, что я для тебя — подруга,
Вместо этого слышу себя…
Всё идёт, как и прежде, по кругу.

Ты не бойся меня, дорогой, —
Это я себя утешаю.
Ничего не поделать с судьбой,
И невидимой стать я решаю…

В моей душе твой след остался навсегда
И пусть судьба с тобой нас разлучила.
И жизнь почти прошла, но долгие года
Мне не забыть того, что между нами было.

Твоей руки ко мне прикосновенья след
Всё также иногда я чувствую на коже.
Воспоминанья те меня хранят от бед
И верится, меня ты помнишь тоже.

И я как наяву смотрю в который раз
В твои глаза, прищуренные строже.
Шрам на щеке, морщинки возле глаз,
Мы были так немножечко похожи.
… показать весь текст …

Измучен зноем пламенный Шираз.
Луна и та не холоднее солнца.
Глаза поднимешь; траурный атлас,
где звезды; расплескавший капли стронций.

Для терпеливых духом правил нет,
что им пески горячею лавиной?
Художник, музыкант, да и поэт
не ищут вдохновению причину.

Газели пишет вдумчивый Хафиз,
летят столетья, а стихи всё юны.
Врастает в небо древний кипарис,
бессмертия натягивая струны.
… показать весь текст …

С годами мы становимся мудрее.
И смотрим с высоты минувших лет
На прошлое. И на душе теплеет,
Как будто от него исходит свет.
И кажется, что чувства не остыли…
И души рвутся от случайных фраз…
Как не хватает тех, кого любили,
Но ещё больше — всех, любивших нас…