— здравствуй, милая Эс! [можно звать тебя так?]
вечно ждущий чудес, жалкий лузер, простак,
я тебя бы забыл, но над сердцем не властен.
и теперь — дай мне сил не распасться на части.
мой Нью-Йорк пахнет кофе, дорогой и смрадом,
твой Нью-Йорк — это морфий от Gucci и Prada,
сотни тысяч друзей, череда вечеринок…
знаешь, Эс, много дней я храню этот снимок —
на нём ты год назад в белом платье коротком,
а твой взгляд — бирюза — и мятежный, и кроткий,
говорит он со мной, обращён точно в душу.
да, не твой я герой, но не хочется рушить
этот миф, этот бред, что болезненно-сладок.
я никчемный поэт в своём мире тетрадок.
в череде всех гостей я всегда вечный пас,
ясно как божий день, что твой мир не для нас —
простаков-лихачей, чужаков-самозванцев.
я волчонок, ничей, я совсем не старался
подойти хоть на шаг, стать чуть ближе к мечте.
было страшно в глазах видеть чувства не т. е.
от реальности бег — лучший ход контрмер.
я люблю тихий снег и морозный Таймс-Сквер,
наблюдать зимний бал, вальс снежинок спокойный.
я тебя бы позвал, если б знала ты, кто я.
— добрый день, милый друг! [буду звать тебя Ди]
посмотри, ведь вокруг из кристаллов и льдин
сказки мир, город наш не узнать в этом свете,
и Нью-Йорк — как витраж, ярок и многоцветен.
разве это не кайф, милый мой не-герой?
этот мир [не лукавь] целиком и весь твой.
ты ошибся тут, Ди. я ведь тоже ничья,
у меня впереди волшебство декабря,
этим я и живу, что потом, знаешь, к черту!
ты не слушай молву — я не сливки на торте,
не девчонка-алмаз, не душа вечеринок.
это, знаешь ли, раз. два — спасибо за снимок,
я была весела, но теперь я другая.
ты, конечно, не знал, и сама я не знаю.
может, сходим на ужин? кофейня «У рая».
ты не можешь быть хуже, чем те, кого знаю.
сумрак ночи, огни и Таймс-Сквер в снегопад.
наша жизнь — это миг [вроде так говорят?]
мы поймаем его. завтра в шесть приходи.
ты ведь ждал меня год? так до встречи, друг Ди.