А рога и остры, и красивы —
Небодлива, смиренна она.
Все красивые неагрессивны,
Не черны — только кожа черна.
На лугу ранним летом — раздолье:
И трава, и цветы для коров,
Словно тихий волшебник застолье
Приготовил рассветной порой.
Но, бывает, инстинкт потревожит
Здесь Рыжуху какую-нибудь,
И пастись она больше не может,
И на землю не может взглянуть.
Лишь стоит, и мычит, и мотает
Головастой своей головой.
Все как будто о ком-то мечтает
Над росистой, над сочной травой.
Тут выходит Чернушка из тени.
На дыбы — и легла на нее,
На мечтающую средь растений,
У которой спина, как жнивье.
Из ближайшего леса полянка,
Как ребенок, подсмотрит тайком…
Утешительница-лесбиянка,
А пастух ее кличет быком.