Сказка — на ночь, утром — не грусти.
Скучно? Так кого-нибудь убьём.
Жил дракон, теряя зубы мудрости
с каждым провороненным копьем.
Рыцари толпились истеричные
под пещерой — свет им был не мил,
только — подвиг. Подвиг и наличные.
А дракон их байками кормил,
а дракон сердешных уговаривал
«по домам бы вам бы, по домам,
бой со мной такое, братцы, варево…»
и хвостом их нежно обнимал.
И иные прям в доспехах лопались,
у иных терялись слух и речь.
Хлопотно убить дракона, хлопотно.
Но ещё труднее устеречь:
вот выходит девица прекрасная —
под косой звезда, в глазах — минор,
рыцари бегут на всё согласные…
никого не видели с тех пор;
вот сидят и подвигами хвалятся,
«царство что? принцессу возвратим!»
пьют вино, дерутся и братаются…
к ним выходит парень-побратим,
балагур, при картах и при ножике,
если надо — то и при мече
«эх, народ, принцесс на свете множество.
эта вам, конкретная, зачем?»
льёт вино — они и расслабляются
«мне б полцарства!.. груди хороши!»
а наутро гордая красавица
лично их, паршивцев, потрошит.
А бывают рыцари идейные —
прут и в зной, и в лютую метель
«праведной расправы над злодеями!»
…к ним выходит старый менестрель,
и поёт. И как бы ни закованы
в принципы, и страхи, и в броню
были, с их нелепыми законами,
он их раздевает вплоть до ню,
и уходят голые, бесстрашные,
с самой крепкой из возможных правд,
серый мир во все цвета раскрашивать,
петь в костре — не только у костра.
Всё дракону зелено да молодо,
знал он и любовь, и смех, и злость.
До сих пор драконье злое золото
никому добыть не удалось.
Почему? У сказки не выведывай —
сказка ложь, урок не понял я.
За ответом — а не за победами —
приходи к дракону. Без копья.