Я шёл по городу, наслаждаясь прохладным ночным воздухом, настоянным на крепком аромате липового цвета. Заметив метнувшуюся ко мне из подворотни серую тень, я остановился. Почувствовав мягкий толчок в ногу и услышав громкое урчание, нагнулся и потрепал котяру по холке:
— Ну что, блошиный завод, как всегда первый учуял?
Присев на одно колено, я гладил кота, разматывая клубок нитей его девяти жизней. Сильных жизней, одну из которых я сейчас забирал себе.
— Прости меня, но без этого у меня вообще нет шансов… А, вот и твой конкурент со своим гаремом… И твои мурки здесь…
Серые, чёрные, рыжие и полосатые кошки тёрлись о мои бёдра, а я всё гладил и гладил мягкие шкурки. По одной, обиженно мяукнув, они отходили от меня и стояли метрах в трёх, не решаясь больше подойти.
— Простите меня, я без этого не смогу. Ну всё-всё, не бойтесь, больше не возьму. К тому же, — сказал я, засунув руку в рюкзак и доставая оттуда пакеты с кормом, — я вам кое-что компенсирую…
Оставив позади пирующих маленьких хищников, я продолжил свой путь. Перед глазами у меня до сих пор стояли плачущая женщина и поседевший за ночь мужчина у портретов девушки и парня, рыжих близнецов из квартиры напротив. Увидев чёрную полоску на фотографии Веры я запнулся. А когда мне рассказали что брат утонул, спасая сестру практически возле берега, но тел так и не нашли, я принял решение.
Когда я подошёл к набережной, было уже темно и тихо. Это хорошо, случайные свидетели в виде загулявших парочек и компаний нам не нужны. Когда забурлившая вода схлынула, передо мной предстал водяной в свите из двух девушек и парня, несущего кончик его бороды. На фоне мертвенной бледности кожи рыжие волосы девушек и пажа выглядели особенно контрастно. Я хрустнул пальцами.
— Привет, Энеир! Что-то ты сегодня серьёзен, я смотрю. Давай лучше расслабимся, смотри какое пополнение я раздобыл! — Водяной приобнял за плечи рыжую. — Э-э-э, да я вижу, ты и так с неё глаз не сводишь! Что ж, я не жадный, только далеко от берега её не уводи, а то пропадёт ведь…
— Сам развлекайся со своими навьями! Сегодня ты перегнул палку, Кодэм, и игры в Равновесие кончились!
— Постой, ты чего?! Да я же почти три месяца никого не забирал, старые уже разложились совсем, мне же нельзя без свиты… Ох, ты что, её знаешь?
— Ты не мог не заметить эманацию моих чувств в её спектре, Кодэм. То, что ты сделал, ты сделал сознательно, чтобы причинить мне боль. Что ж, ты своего добился, заглушить эту боль сможет только смерть, твоя или моя — уже неважно. Город обойдётся и без волхва, и без водяного…
Тонкая струйка воды ударила мне в грудь под давлением, способным разрезать дюймовую сталь. Почти ударила. Я физически ощутил, как вздрогнула во сне полосатая кошка. Мой ответный выпад оставил полосы расходящихся по речной глади волн, но паж согнулся от боли… Со стороны это выглядело совсем не эффектно, ведь мы сражались на тонком уровне: Щит Ахилла против Трезубца Нептуна, Жидкая Трясина против Костяного Когтя…
Мы, обессиленные и лишённые поддержки стояли друг напротив друга. Следующий обмен ударами станет последним и решит исход сражения. Кодэм поднял ладонью вперёд правую руку и устало сказал:
— Не надо, Энеир… Ты не понимаешь, что ты хочешь сделать… Всё, ты победил… Требуй, чего желаешь…
— Ты не сможешь вернуть мне Веру! — С этими словами я стряхнул в сторону Кодэма с расцарапанного пальца несколько капель крови. И попал — всего за доли секунды мой бывший враг рассыпался капельками воды.
Вдруг позвоночник пронзила боль, пальцы горели, как будто с них сдирают кожу. Эта тварь меня всё-таки достала! В попытке унять боль в горящем словно в огне, теле, я шагнул в воду и потерял сознание…
— О, господин Кодэм, ты очнулся! — Две девушки с развевающимися по течению волосами целовали мои ладони с перепонками между пальцев. Веснушчатый парнишка бросился мне в ноги и стал исступлённо расчёсывать мою длинную зелёную бороду. Было хорошо и покойно, вспомнить бы ещё, кто я такой…