Твоим строкам гореть сквозь темные века и песням долететь по белу свету. Становится легка душа проводника и солнце к лету. Из двух сердец — одно, из месяцев — февраль. В игольное ушко укрылась нитка. Нас тянет в города, где на болотах сумрачно и зыбко. Стоит маяк, тревожно глядя в даль. Я весь перед тобой, я ничего не скрыл, я сделал так, что небу стало жарко. Все письма разорвал, все имена забыл — и мне не жалко. Я весь перед тобой, я ничего не скрыл. На маковых полях дурман и благодать, а в городах так просто потеряться. Повиснуть на ремнях в разбитых «Жигулях» и целоваться. Повиснуть на ремнях и целовать. Я весь перед тобой, я ничего не скрыл, я сделал так, что небу стало жарко. Все письма разорвал, все имена забыл — и мне не жалко. Я весь перед тобой, я ничего не скрыл.