Она:
Я порезала руку пакетиком чайным.
Зажимая во рту,
второпях на бегу,
я искала зеленку и чисто случайно
поняла, что уже без тебя не могу.
«Ничего не случилось» —
ответила грубо
на нескончаемый рой вопросов.
У тебя были нежные, мягкие губы…
и на спине от веснушек россыпь…
Я стояла и долго смотрела вниз,
вычищая тоннельчики на бетоне.
Как просил,
я не лезу совсем в твою жизнь.
но, прошу, разреши мне хотя бы помнить.
Он:
это, родная, бред, несусветный бред…
в сущности, что я, назвал вот ТЕБЯ родная?
я-то, конечно, многое понимаю,
но вот писать обо мне уже столько лет-
даже себя ты в этом превозмогаешь…
кто же читает тебя, вот скажи мне, кто?
я ведь тебе давно прекратить советовал,
ты же до тошноты вся ванильно-светлая…
ну вот скажи мне только, ответь, за что?
ты обо мне свое пишешь каждое первое…
я ведь плевать хотел на «любовь» и прочее…
меня тошнило давно от все твоих «нужен».
помнишь, писала когда о моих веснушках?
ты никогда не умела писать хорошее.
я никогда не умел тебя просто слушать.
___
это, конечно, бред, несомненный бред…
но вот писать ОБО МНЕ уже столько лет…