Вчера я подумала, что город перед Новым годом стал напоминать гигантский хрустальный шар, который кто-то слишком сильно тряхнул: такси носятся, как испуганные рыбы в аквариуме, снежинки падают на асфальт, отсекая последние рабочие дедлайны от реальности, а люди пытаются «упаковать» свой стресс в красивую обертку с бантом, надеясь, что под ней обнаружится не старая травма…а хотя бы приличный набор фужеров.

Как писал Зигмунд Фрейд, «цивилизация началась тогда, когда разгневанный человек вместо камня бросил слово», но в предновогодней суете эта цивилизация слегка дает трещину: люди превращаются в коллаж неудовлетворенных влечений, где «Оно» требует продолжить закупки к новогоднему столу, а «Сверх-Я» в ужасе прикрывает глаза чеком из гипермаркета.

Наши прежде разумные аппетиты и желания трансформируются в нечто одушевленное, жужжащее и опасное. Их становится невозможно контролировать, они начинают жить своей хаотичной жизнью, жаля изнутри, когда мы пытаемся выбрать правильный, но «доступный» сорт шампанского и пару-тройку килограммов мандаринов — этих маленьких оранжевых таблеток радости, которые в новогодние праздники мы все принимаем без рецепта.

В очереди на кассу передо мной стояла женщина в шапке, похожей на спящего кота. Ее тележка была нагружена так, будто она собиралась строить баррикады из консервированной кукурузы, шпротов и палок сервелата или накормить половину городского квартала. Когда я случайно коснулась краем своей корзинки бастиона из жестяных банок в ее тележке, «спящий кот» на её голове, казалось, приоткрыл один глаз, чтобы оценить степень моего святотатства в этом продуктовом раю. И в этот момент я подумала, что все мы в этой очереди не просто покупаем продукты, мы забивала пустоту своего бытия содержимым своих тележек и корзинок. И, возможно, «еда — это просто еда», — как сказал бы Фрейд, но когда она в таком количестве, это уже смахивает на оральную фиксацию на случай апокалипсиса или отчаянную попытку замуровать вход в собственное бессознательное, чтобы оттуда под бой курантов не вылез праздничный депрессивный гном и не спросил: «А чего ты достиг (ла) в этом году?»

Я вышла на улицу, где морозный воздух был пропитан запахом хвои, бережно неся свои «оранжевые таблетки радости», и поняла: этот город не сошел с ума. В конце концов, если наша жизнь — это всего лишь сон, который снится спящему на женской шапке коту, то лучше проводить этот год в мягких тапочках, вкусной едой и цветными гирляндами как «нервной системой наружу»

Я посмотрела на часы, которые в предпраздничной суете показались мне мягкими и текучими, и поняла, что у меня еще есть время, чтобы договориться со своим Бессознательным — до Нового Года еще 4 дня. Но если цивилизация началась со слова, то мой 2025 год заканчивается умением вовремя промолчать…

В духе психоанализа, но с легким поклоном в сторону Жака Лакана,

Клинический психолог