Я лежала на облаке в белой фате
И смотрела на жниц и на поле,
Было грустно лежать на такой высоте
И вздыхать о неласковой доле.
Мне хотелось туда, где колосьев река
Колыхалась, послушная жницам,
Но покинуть страну, где одни облака,
Невозможно живущим в ней лицам.
…Жницы сели в кружок, разложили еду,
Им принёс её парень, -мой милый,-
Я лежала на облаке в тяжком бреду
И кричала: «Я здесь!», что есть силы.
Ветерок заглушал мой отчаянный крик,
Солнце гладило ноги лучами…
-Он давно от тебя, дорогая, отвык, —
Мне луна говорила ночами.
Я не верила ей, прикрывалась фатой,
Расправляла широкие юбки,
Уплывала на облаке в дом непростой,
Мне служили в нём грач и голубки.
Грач молитвы читал под моих слёз капель,
А голубки стирали платочки,
И, наплакавшись, я покидала постель,
На крыльцо выбегая в сорочке,
И на облаке сером в туманную даль
Уносилась искать я милёнка,
Чтобы видеть, рыдая, как кутает в шаль
Он бабёнки смешливой ребёнка.