Узнаешь ты себя по трещинам, что когда-то держали стены,
По осколкам разбитых окон, где когда-то дрожала луна.
В них шагов голоса и эхо, что ушло без следа и времени,
Пустота в коридорах плещется, будто чужая вина.
И как старые письма в ящике, пожелтевшие без ответа,
Так и лица в душе хранятся — их не сжёчь никаким огнём.
Если любишь, то носишь бережно, как иконку на свет рассвета,
Даже если там только рана и давно не понятен узор.
Мы нередко храним лишь пепел, а не то, что горит живое,
Имена, как заклятья, шепчут, разъедая сердце внутри.
И крадут тишину у утра, превращая родное в чужое,
Те, что падают серым пеплом и сжигают календари.
Но есть те, кто приходит светом, закрывая дорогу вьюгам,
Иногда — оживляют словом, иногда — добротой в глазах.
Они могут назваться дочерью, незнакомцем, сестрой или другом —
И ценнее имён таких не сыскать ни в каких мирах.