Простые истории. Едем. Идёт дождь. Вода из луж нахлёстывает на окна. Нормальный такой коллектив собрался. С чего-то речь зашла о предательстве. Мне рассказали такую историю. Был в 14-м боец, воевал вместе с нами. Был своим. А потом исчез, прихватив жесткий диск. Оказался украинским диверсантом. Его позывной — Хал. Неделю назад его взяли в плен на позициях.

Расстреляли. Говорят, гуманизм на предателей и снайперов не распространяется. На прочих — распространяется. Хотя, говорят, знаем, как они нас ненавидят. Каждой своей частью, каждой своей клеткой. И поэтому — из-за этой ненависти — боятся выходить в плен.

— А вы? Вы их ненавидите? — спросил, размышляя о том, что среди наших военных я какой-то такой все пожирающей ненависти не замечал. Мне всегда казалось, что они не ненавидят, но ожесточены.

— Конечно, ненавидим, — сказал военный.

— Так же как они вас?

— Нет, больше. Вы же помните, я вам рассказывал, как в 14-м мы нашли тело изнасилованной журналистки, в которую залили монтажную пену. Рядом с ней валялся разорванный жилет «Пресса». Как вы думаете, я не буду их ненавидеть? Я не против украинского языка, — сказал военный. — Я не против украинцев. Я против того, что они делают.

— То есть они ненавидят вас, а вы их дела?

— Да, наша ненависть другого качества…

А тут смешное история случилась на днях. Одному из местных ополченцев позвонили из киевского военкомата и попросили явиться по повестке. Ответ и обещание бойца явно не порадовали представителей киевского режима.

Ополченец приехал сражаться за Донбасс из Киева. Соответственно, у него осталась киевская прописка. Недавно ему позвонили из столичного украинского военкомата и заявили, что необходимо явиться на сборный пункт с двумя комплектами постельного белья, кружкой и ложкой. В ответ тот заявил, что уже давно не находится в Киеве и ведёт военные действия.

«Где? Какая часть?» — спросили в военкомате.

«Доброволец. Шахтёрская дивизия. Ополчение ДНР», — ответил боец.

После ответа последовала пауза, а следующий робкий вопрос и вовсе заставил мужчину смеяться во весь голос.

«А в Киев когда собираетесь?» — спросили в военкомате.

«Как только здесь разберёмся, сразу к вам. Обещаю прямо к военкомату», — отметил боец.

Обещание теперь придётся выполнить. Ведь бойцы ДНР явно не собираются останавливаться на полуслове и полумерах. Пока же бои идут за освобождение Донбасса.

Посмотрел на «азовцев», которые сдавались в плен, один из них, галичанин, воюющий с 14-го года, сетовал: мол, что тут скажешь, стравили людей, жили же раньше как-то вместе в одной стране, даже не думали воевать…

Сука. Это кто не думал? В Донецке, Луганске и Симферополе действительно не думали. А вот во Львове и его окрестностях — мечтали. Причем, начиная прямо с момента, когда от мамкиной титьки оторвали.

Потому что — с материнским молоком на западной Украине впитывали ненависть к русскому юго-востоку. С украинского запада эта зараза расползалась, причем с советских времен, — туда её и загонять обратно нужно. В звериное волчье логово.

И там кончать. Иначе вся денацификация пойдет насмарку.

Стравили людей, бл@дь.

Это вас натравили на нас. Вас — зверей на людей.

Теперь не отсидитесь. Пришло время.