Лика уже успела привыкнуть к сочувствующим, а где и насмешливым взглядам коллег, когда она проходила к своему рабочему месту по длинному проходу между рядами офисных столов. Она это объясняла для себя просто «завидуют».
Она счастлива в браке, у нее идеальный муж и любит безумно. Что поделаешь, настоящий серпентарий, закон женского коллектива, в котором приходится работать. Особенно выделялась на общем фоне пренебрежительным отношением полногрудая секретарша Леночка. Она всегда окатывала Лику холодным, оценивающим взглядом, скользя по ее расплывшейся фигуре снизу вверх и упираясь в широкоскулое лицо с пухлыми губами. При этом накачанные губки Леночки делали едва заметное «фиии», будто из нее, как из шарика, выдувался воздух. Лика слегка краснела, как школьница, под этим испытующим взглядом прищуренных глаз на лице с тщательным макияжем, как у боевого индейца. А потом гордо вскидывала головку, тряся мелкими, рыжими кудряшками, и с загадочной полуулыбкой Моны Лизы, как ей казалось, проплывала мимо. Только Леночка по лошадиному фыркала под нос, будто перед ней кралась вражеская подраненная лодка, а не фрегат, который своей мощью мог подмять ее тоненькое, стройное тельце.
Лика-то и старше этой секретарши всего на два года, да и по карьерной лестнице выше. Конечно, где-то в глубине души женщина сознавала, что ей не хватает этакого шику, что так присущ Леночке. И одевается-то она не модно, да и не красится совсем. Лика считала, что женщину украшает естественная красота, а вся эта искусственность-сущий вздор.
А вчера Лика узнала, что ее идеальный муж и начальник изменяет ей с этой самой секретаршей. Она своими глазами видела, как они целовались и смеялись над ней, Ликой, называя ее несуразной толстушкой и серой мышью. Ее обожаемый и пестуемый Игорь клялся в любви Леночке, как когда-то Лике, и божился, что разведется с ненавистной женой.
Лика так и застыла перед полуоткрытой дверью в кабинет своего мужа-начальника, не смея войти и не веря своим глазам. Только теперь она поняла всю суть этих бесконечных взглядов. Все в офисе давно знали об изменах мужа, лишь она пребывала в слепом неведении.
Лицо женщины горело, будто ей надавали пощечин, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Лика бежала между рядами столов так, будто сзади ее преследовал пожар, в котором сгорело в один миг все благополучие ее мирка. Все взгляды были направлены в ее сторону, кто-то откровенно хихикал, кто-то судорожно сжимал руками рот. В глазах женщины застыл кошмар.
Задыхаясь, словно горло сдавливал спазм тошноты, женщина выбежала на улицу. Открытым ртом Лика ловила морозный воздух, пытаясь потушить полыхающий в груди пожар. Как же она была слепа. Ей было стыдно за свою доверчивость и унижение. Она раздавлена. Лика неторопливо, бесцельно пошла вдоль улицы. Взгляд останавливался на мелочах: вот мальчик ест мороженое с безмятежно счастливым лицом, рядом проплывает пара-юноша и девушка. Они держатся за руки, как первоклассники, и опять эти счастливые лица. Мужчина и женщина целуются, они смеются. Как такое может быть? Все вокруг счастливы, когда у нее, Лики, счастье разбилось на мелкие осколки, которые впились в сердце… Глаза наполнили слезы отчаяния. Она теперь почти бежала, натыкаясь на встречных прохожих. Полы пальто развевались, словно крылья. Только не взлететь, боль предательства придавливала к земле. Люди отступали, обтекали ее медленным ручейком. Обессиленная, женщина очнулась на каком-то пустыре. Вокруг было безлюдно, темнело. Опустошенная, она присела на беспорядочно нагроможденную груду кирпичей. В сумерках виднелись развалины барака.
Вдруг за спиной послышалось неясное дыхание. Сердце Лики сжалось от страха. Она ясно осознала свое беззащитное одиночество в этой темнеющей пустоте. Кто-то медленно к ней подошел и слегка дотронулся до руки. Она инстинктивно вскрикнула и отдернула руку. Тихий, отчаянный взвизг отрезвил. Лика рассмотрела собаку. Ее силуэт явственно читался на фоне полуразвалившейся стены. Та, испугавшись человека, вскинулась в сторону. Лика заговорила, собака несмело подошла ближе. Лика наклонилась и дотронулась до морды животного.
Та доверчиво уткнулась в руку. Собака была очень тощей и изможденной. Только теперь Лика заметила по растянутым соскам, что та видно кормила кутят.
Откуда-то из глубины развалин послышался неясный писк, словно шепот ветра. Собака жалобно заскулила и пошла на этот писк, постоянно останавливаясь и будто маня женщину за собой. Лика вскрикнула, всмотревшись в темноту. Там, в полутьме копошились две маленькие крохи. Голодные щенки, завидев мать, припали к пустым соскам суки. Не получив желаемого, они жалобно кричали от голода, силы были на исходе. Мать с надеждой смотрела на человека, пытаясь спасти своих детенышей от верной смерти.
Лика опустилась на колени в снег. Она завыла от безысходности. Звериный и человечий вой слились воедино.
Как же они были похожи, женщина и собака, обе отверженные, обманутые и никому ненужные в целом мире. Нет, так не должно быть, стучало в мозгу женщины.
Она схватила в охапку этих двоих выживших детенышей, судорожно засунула под пальто холодные, замерзшие тельца. Стук ее сердца слился воедино с биением сердец животинок. Мать кажется все поняла. Она одобрительно залаяла в ответ.
По улице в густой темноте трусили две фигурки: женская, отягощенная какой-то ношей, и тощая-претощая псина. Вот они вышли под свет фонарей. Вдалеке виднелись дома.
Лика торопливо распахнула дверь. В лицо пахнуло теплом дома. Собака несмело процокала когтями по паркету за женщиной. Лика вытащила из запазухи двоих малышей. Схватила первую попавшуюся с полки миску и налила молочка. Все трое припали к миске. Несколько минут по комнате разливался только звук лакающих ртов. Лика накрошила немного хлеба в молоко. Щенята смешно причмокивали.
Потом все стихло. Согревшись, сытая малышня уснула тут же, у миски, свалившись в кучу. Собака благодарно смотрела в глаза своей спасительницы. Она лизала руки Лики, а потом нерешительно отправилась к двери, будто осознавая, что судьба ее снова выгонит на мороз.
Нет, Лика знала, что не сможет предать беззащитное животное, слишком хорошо она сама познала боль предательства. Соорудив из старых одеял лежанку, она рукой указала место своей новой подопечной. Понятливое животное тут же умостилось, перетащив щенят. Тишину нарушало только тиканье часов.
Игорь не вернулся к ночи домой. Теперь-то Лика знала истинную цену всех его командировок. План дальнейших действий уже созрел, дав покой душе.
Утром муженек виновато появился на пороге их когда-то общей квартиры. Он приготовил целую тираду слов в свое оправдание, но был сражен наповал неласковой встречей. Собака, по-женски солидарная с Ликой, грозно залаяла, всем своим видом давая понять, что не потерпит чужака. Лика молча вынесла за порог чемодан. Игорь трусливо ретировался под собачье рычание, не проронив ни слова. Так закончилось обманчивое счастье Лики и началась новая жизнь, в которую она погрузилась с головой. И непонятно было, кто больше о ком заботился в этом шумном семействе- человек о животных или наоборот.
Благодарная Найда всегда угадывала настроение своей хозяйки. Когда та грустила, Найда подходила, клала голову на колени Лики и задумчиво смотрела в глаза женщины, будто говоря, что все плохое непременно пройдет. В счастливые дни они весело возились кучей-малой, щенята слегка покусывали руки Лики и визжали от восторга. Мамаша же негромко рычала, поругивая не в меру расшалившихся детей. А Лика была безмерно счастлива.
Кто знает, может и она встретит человеческое счастье в этой новой жизни, собачье же уже случилось…