Уже не помню, когда я потеряла надежду. Может быть, года два-три назад… Почти не болит, и я спокойна. Помню, как сидела на рабочем диване в слезах перед экраном телефона и рыдала по скайпу своему терапевту о том, что ничто не имеет смысла. Ничто! Ни я, ни она, ни дети. И раз нет любви, то зачем всё это? Или даже если она есть… И куда всё катится? И как всё это пережить? А она говорила, спокойно улыбаясь: мерзкое место, но пройти можно. Вот так теперь всё дистанционно…
Не помню, как разочаровалась в людях, а вместе с ними — и в справедливости, на которую работает Голливуд. Помню только, как смотрела с детским лицом, когда ОН спокойно взял за руку ДРУГУЮ и ушел с ней под всеобщие овации, ничего не объяснив. Как ко мне, ничего не подозревающей, в уши наливался яд чудовищных фактов, которые сами по себе — просто факты. Но какими же Годзиллами они были по сравнению с моей романтической картиной мира, порушенной в одночасье. Хотя нет, она еще долго продержалась…
Сейчас я не плачу, не летаю, не кричу, но и не падаю. Смотрю на жизнь с умеренным оптимизмом, особенно когда выспалась. Хожу на массаж, принимаю витамины, считаю КБЖУ, получаю кардионагрузку и не ем на ночь. Меняю очки, плачу кредиты, живу по возрасту. Читаю Пушкина. Пушкин — наше всё.
Перестала ждать чуда. Фух! Слава Богу! Работаю, смотрю сериалы, ращу полезные привычки. Обнимаю любимых и строю из мечты план. С одинаковым кайфом живу, сплю и дружу со взрослыми. Кстати, попробуйте — это очень приятно. Чертовски приятно! Перестала бояться морщин. Улыбаюсь чаще. Гораздо чаще! Ржу надо всем, что хоть немножечко достойно моего смеха. А этого так много! Выбираю роли — и по кайфу. И сказала бы я, что счастлива, но нет. Я спокойна. И вольна — в пределах своего выбора. Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!