Здесь гора принимает в мягкие лапы туи
если выйти к нему тропинкой, но лес редеет
и на три стороны здесь нет никаких пределов,
за горой измерения вовсе не существует.
Здесь любая попытка времени так преступна,
что за это на завтрак отдана лангольерам.
Если будет пора — он камень о камень стукнет,
но всё чаще идет по принципу «надоело».
Надоело тебе, как волны грызут лодыжку
и пытаются пеной сделать тебе подсечку?
Окунайся в него и море тебя оближет
как умеет лизать своих недоносков вечность.
Надоела парная шаткая невесомость?
Выходи и ложись на берег безликим камнем,
и смотри, как табун из-облачный в вечность канет.
Над такими, как ты, их здесь проплывают сонмы.
Это бог на вершине здесь по привычке курит,
как обычно, по вторникам, трубку свою из тиса,
иногда забавляется, выдумав так фигуру,
что с ней рядом лететь случается стыдно птицам.
Он сдувает её, отвлекшийся на другое,
например для того, чтоб в небо влепить чешуйку
полумесяца. Здесь вода, тишина и горы,
здесь вовеки веков забыто любое горе
под рефрен нескончаемый лучшего в мире шума.