Как живешь ты с этой больной душой?
Как она вмещает всю эту боль?
Этот странный холод в тебе нашел
новое пристанище… Шансов — ноль…

Устремиться птицей тебе вперед,
двигаться, преград не страшась в пути,
лишь бы не о скалы, да не об лед.
Сердце будто в клетке, будто бы взаперти.

Ты ж сама себя заточила в плен,
лабиринт возвысила до небес,
круг замкнула из этих высоких стен
Ну скажи, какой тебе интерес
… показать весь текст …

Отчаянье не разбирается в религии.

Отчаиваться нельзя.
Есть ещё старость!!!

Снова вечер и душу в клочья
Рвет тоска вопиющая вновь.
Сердце снова отчаянно хочет
Из себя выдрать с корнем любовь.
В горле ком, слезы душат безбожно,
Меланхолия тянет ко дну,
Я отчаянье чувствую кожей
До того как под утро усну.
Ну, а днем будет все, как обычно:
Будни память утопят в заботах,
Одиночество стало привычным
Нахожу утешенье в работе.

Я буду скучать по тебе еще два столетия
И слушать шаги поутру у себя за спиной,
И в ящиках робко искать от тебя известия,
Где адрес почтовый написан твоею рукой…

Я буду скучать по тебе… да уже скучается…
И слушать, и думать… и сотни искать причин…
Уходят ведь многие, только не возвращаются
Одни из тех нужных и самых любимых мужчин.

Я буду листать наши фото, открытки старые —
И каждая карточка ранит, как ржавый патрон.
Скучаю… скучаю… скучаю, как дети малые…
Согрей его, осень. Волнуюсь, здоров ли он…
… показать весь текст …

Отчаявшийся отец назвал восьмую дочь ИБРАГИМОМ и отдал в секцию БОРЬБЫ.
&

«Забубённая головушка», лбом куёт.

Мой ангел хранитель, я снова устала. Подставь мне плече чтобы я не упала. Иначе упав, не смогу уж подняться. Нет сил никаких, так устала скитаться. Мне б плакать на взрыд… а я не могу… Проклясть бы… да жалко свою мне судьбу… а жалко за то, что нет в жизни мужчины, что выдержит рядом жизни рутину. Чтоб просто обнял и прижав прошептал «Я рядом любимая… Ты засыпай»…

За что? Как боль, как вздох, как стон…
Всё в жизни так, как будто не со мною.
Сегодня снова ночь и снова страшный сон,
Наполненный тоской, печалью, болью.
Нет хватит! Не хватает сил
И жизнь ты начисто уже не перепишешь.
Как страшно когда белый свет не мил.
О Господи! Лишь ты один всё слышишь…
Всё происходит как не наяву.
О чём мечтал — всё не имеет смысла.
Мечтал, что завтра заново начну.
Что я избавлюсь от ненужных мыслей.
Наступит как-то переломный день
И всё пойдёт как по иному кругу.
… показать весь текст …

Как хрупка и ранима наша Душа …
А мы ведём себя иногда, как варвары —
лжём, грешим, убиваем … забывая о том,
что с каждым разом расщепляем её на мелкие кусочки,
успокаивая себя тем, что у нас есть ещё время покаяться,
всё исправить, всё починить … А Душа медленно и мучительно умирает —
иногда раньше нас, оставляя внутри Пустоту … Отчаяние … Безнадёжность …

Жизнь невозможно уберечь от грусти, но не доводите её до отчаяния.

Спасение милой птичкой садится на пик нашего отчаяния, как словно само искало спасение от полёта.

Полагаю, отчаяние — наивысшая ступень предела расстройства нормального человека.

И потом в нем случилась органическая катастрофа: сила любви, энергия сердца хлынула в мозг, расперла череп и образовала мозг невиданной, невозможной, неимоверной мощи. Но ничего не изменилось — только любовь стала мыслью, и мысль в ненависти и отчаянии истребляла тот мир, где невозможно то, что единственно нужно человеку, — душа другого человека.

И рвется сердце непрерывно,
Опять дыхание надрывно.

Я не могу жить больше в муке:
Боль вблизи, с тобой — в разлуке.

Душа истерзана до крови,
Её пытают варвары неволи.

И крылья есть, но тяжкий груз
Так давит, что уже боюсь

Не выдержать, сломаться…
Боюсь не улететь, боюсь остаться…
… показать весь текст …

Дарите любовь. Взгляните кругом.
Помогайте
Тем, с кем рядом вам выпало
в жизни идти,
Дни их, как можете, украшайте,
Чтоб свой жизненный крест было им легче нести.

Дарите любовь. Взгляните —
поодаль ваш брат,
Отчаявшись, грех уж готов совершить.
Вы руку ему протяните, и рад
Он будет чистою, новою жизнию жить.

При встрече с настоящим дураком человека охватывает какое-то мистическое отчаяние. Потому что дурак — это зародыш конца мира. Человечество ищет, ставит вопросы, идет вперед, и это во всем: и в науке, и в искусстве, и в жизни, а дурак и вопроса-то никакого не видит.

Отчаяние — это последние дело. А мечтания — предпоследнее.

Свет разума рождает и тень отчаяния.