Будь терпеливой и не плаксой,
Ведь ясно даже и коню:
Приходит денежное «макси»
Во след финансовому «ню».

Года — не груз, они — богатство,
Но жаль, обменных пунктов нет,
Чтоб часть из этого запаса
Махнуть на горсточку монет.

Хоть экстремалом быть и модно,
Могу я биться об заклад:
Адреналин тестостерону —
Не друг, товарищ и не брат.

Неразличим их внешний вид,
Но ты учись дистанционно
Не путать формулу любви
И формулу тестостерона.

Что б ни шептал мужчина в теле,
Не верь внушеньям от вина —
Важней, каков он у постели,
Когда ты спишь или больна.

Чтоб у разбитого корыта
Тебе когда не очутиться,
Знай, лев не тот, кто громче рыкнет,
А у кого подруга — львица.

Добро, которое ты сосчитал и о котором раструбил на весь свет, ты посвятил не людям, а собственному тщеславию. Твоя милостыня, твои деньги стали благом для других, но не для тебя самого — тщеславие все поглотило, как поглощает море брошенную монетку.

Многие думают, что грехи можно загладить добрыми делами, чтобы умаслить собственную совесть. Но совесть — не изжога, которую можно нейтрализовать. Она больше напоминает пираний, что все время грызут. А благотворительность не динамит, чтоб глушить эту зловредную рыбёшку.

Жизнь лечит подобное подобным, и чем дольше не наказывает, тем больнее делает это потом.

«Пока вы не заменили все разнообразие мотивов человеческого поведения одним единственным мотивом „выгодно — не выгодно“, вы не сможете эффективно влиять на поведение больших групп людей. Люди, живущие по принципам, вам не нужны. Вам нужны живущие по интересам. И важнейшим из этих интересов должны быть деньги, стремление стать богаче».

«Так называемая свобода — это бездна возможностей, которые получает тот, кто умеет управлять свободными. Раб может взбунтоваться, а этим против кого бунтовать? Они ведь уверены, что сами себе хозяева. Так что, господа поработители, не жалейте денег на пропаганду идеалов „свободы“. Все окупится с лихвой. Меняйте нормы и правила, срывайте привычные якоря, чтобы человеку не за что было зацепиться, кроме неограниченной „свободы“. Создайте с ее помощью вакуум в душе каждого человека, и тогда там не будет слышен голос совести. Утверждайте „свободу“ во всем, кроме той сферы, где властвует его величество капитал».

Одни соревнуются, кто больше в жизни насладился, другие — кто больше настрадался. Этим отличается молодость от старости. Природа того и другого — тщеславие.

Раб быстрее всего засыпает под разговоры о свободе.

Человек, обретающий свободу, подобен гусенице, превращающейся в бабочку. Но если вы знаете, куда подует ветер, то вам намного проще предсказать, куда полетят бабочки, а не поползут гусеницы.

Свобода вне нравственных координат — это пустота, куда легко подсадить кумира с его извращёнными ценностями. В душе верующего человека такая пустая свобода никогда не приживется.

Современный мир все больше опирается не на принципы морали, а на мнение кумиров или подражание им. Но нельзя сказать «долой мораль», это напугает человека, воспитанного на традициях, зато можно провозгласить приоритет свободы, и тем самым упразднить любые нравственные законы.

Любовь до брака — это ослепительная вспышка чувств, позволяющая холодному разуму найти, рассмотреть и выбрать свою половинку. А любовь в браке — это радостное, но долгое, трудное, часто мучительное совмещение этих половин в одно целое.

Слушая, что там творится внутри,
Чаще я стал замечать:
Любит обыденность поговорить,
Любит талант помолчать…

Духовное богатство — это не наполненность, это чистота, которую тем проще поддерживать, чем меньше чувств в душе. Только не надо говорить мне, а как же чувство любви? Любовь — это не чувство, это Бог. А то, что большинство людей называет любовью — это коктейль, который плоть намешивает из доступных ей ингредиентов и дурманит этим коктейлем мозги легковерных. Бурлящая кровь, бабочки в животе, учащенное сердцебиение — это не про любовь, а про вожделение, которое длится у кого-то день, у кого-то месяц, а в самом лучшем случае год. Любовь — это поступки длиною в жизнь.

Мгновенья радости прицельно
Нам посылают небеса,
Всегда учитывая ценник,
Что ты себе назначил сам.