— Я убил человека.
— Зачем?
— Без этого я бы никогда не написал книгу.
— Ну и жертва!
— Да я по Достоевскому, как Раскольников, это моя первая строчка романа.
— А что, тем других нету для книг?
И редактор пригласил меня на дискотеку. А я как раз был девственником и мне надо было познакомиться. Я стал ходить в клубы и знакомиться и за год обошел больше ста клубов, но так и остался девственником.
— А ты точно человека убил? — спросил меня редактор.
— Так я же тебе сказал, что это первая строчка моего романа, это не я, а мой лирический герой человека убил.
— Аааааа! Ну тогда можешь не ходить по дискотекам. Это из милиции тебя проверяли, думали, что ты маньяк.
И я понял, почему все девушки мне не давали и я так и остался девственником. Оказывается, они меня провоцировали.

Жил да был Заврик. Все были динозавриками, а он просто Заврик.
— А как стать динозавриком? — спрашивал он у сказочника.
— Никак, — говорил сказочник.
Но Заврик ему не верил и снова спрашивал, спрашивал спрашивал, но так и оставался Завриком.
— А ты купи обостренцы ситуации! — посоветовала ему девочка.
— Точно! Чтобы решить ситуацию, надо ее обострить! — решил Заврик и пошел искать обостренцы ситуации. Но они нигде не продавались, их просто не существовало, потому что такую глупую ситуацию не обострить.
Так Заврик и остался Завриком, а динозавриком так и не стал.

— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— А ты без пяти минут маньяк?
— Нет, девушка, у Вас часы отстают. Я маньяк плюс пять минут!
— Аааааа! А я только с маньяками плюс десять минут знакомлюсь!
— Ну не судьба, девушка, не судьба!
— Да, не судьба! Ыыыыыыыы!
— Ыыыыыыы!

Жизнь — это борьба вечного и временного, в которую вмешивается эхо от движения стрелки часов.

Мягкие игрушки — это разумные существа из другого времени.

Была бы мысль, а слово подберется.

Любовь — это игра, в которую выигрывают все, кто не играет.

— Девушка, а черные чулки — это знак чего?
— Чего-чего?
— А что значат черные чулки?
— Не знаю!
— А мне сказали, что это знак проституции!
— Не знаю, что такое проституция! Ыыыыыыыыыы!
— Ыыыыыыыыыыыыы!
— Каждый понимает в силу своей испорченности. Гы-гы.

— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— Пока не ясно!
— А когда будет ясно?
— Никогда!
— Аааааа! И у Вас все мужчины в подвешенном состоянии?
— Все и всегда! Ыыыыыыы!
— Хорошо! Так и запишем: Без развязки. Незаконченное действие. Я писатель, Вы у меня будете несгибаемой!
— Что? Я не буду Вашей героиней никогда! Ищите себе девушек без характера!

Если долго чего-то добиваешься, становишься тупым, как молоток.

Земля стоит на трех лохах: Дарвине, Марксе и Фрейде, а, если бы ни они, вращалась бы нормально как другие планеты.

Любовь — это борьба, в которой постоянно случаются переборы.

Я убил человека, чтобы стать сверхчеловеком, но стал сверхрабом.

Чем выше ранг, тем злее бумеранг.

— Я затащил звезду в лабораторию и стал ее измерять.
— Да брось ты, я тебе сама все про себя расскажу! — сказала Звезда и… тут начались интимные подробности.
— Не понял? Ты небесная звезда или звезда Ютуба? — удивился я.
— А это, как тебе будет угодно! — засмеялась звезда и улетела обратно на небо.
— Никогда не измеряй звезды, когда они в черных чулках! — сказал мне начальник лаборатории.
— Да у тебя не лаборатория, а бордель! — крикнула с неба сбежавшая звезда.
И я решил больше не ходить в эту лабораторию.

Медведь никогда не расплачивается за сладкое.

Женщина — это блюдо, откушав которое, становишься еще голоднее.

— Я убил человека.
— А ты что, подстраиваешься под чернуху детективов?
— Нет, это у меня по Достоевскому, как Раскольников, философский роман.
— Серьезная литература нужна, но зачем вставлять детективные сюжеты?
— Это философский сюжет, ты что, «Преступление и наказание» не читал?
— Достоевский писал детективы.
— Ну, приехали!
И я пошел искать другого редактора.
Новым редактором оказалась красивая девушка, которая всегда ходила в миниюбке и черных чулках. Но, вместо написания романа, она раскр…
… показать весь текст …

— Я убил человека.
— И проснулся.
— Да не, я по Достоевскому, как Раскольников.
— А Раскольников тоже спал, его теория работает только во сне.
— А Раскольников тоже проснулся?
— Да, все люди начали постепенно просыпаться и, когда все проснутся, на Земле будет Рай.
— А если людей опять усыпят? Если их один раз усыпили, значит усыпят снова и снова.
— Нет! Людей больше никогда, никогда, никогда не усыпят! Потому что ты и Достоевский объяснили людям, в чем ошибка Раскольникова. А если люди не будут просыпаться, ты их щепай! — посоветовал мне редактор.
— Хорошо! Если люди не будут просыпаться, я их буду щепать!
И я пошел на улицу и стал щепать девушек за щечки. Я их щепал, а они просыпались, и Рай на Земле стал приближаться.

- Я убил человека.
— А ты точно знаешь, как эту историю рассказать?
— Ну основная мысль есть, это главное.
— А какой сюжет? Развязка? Более мелкие моменты? Персонажи?
— Я никогда сразу не пишу весь план, главное — идея!
— Хорошо, с тебя три тысячи долларов.
— Ой, да за такие деньги я и без редактора напишу.
— Не напишешь!
— А давай поспорим!
И мы с редактором поспорили, что я сам напишу роман.
Но вдруг почему-то на каждом шагу стали появляться девушки в коротких юбках. Я стал знакомиться, знакомиться, знакомиться и вообще забыл, что хотел стать писателем.
А потом оказалось, что мою первую строчку подражания Раскольникову Достоевского «я убил человека» приняли за серийного маньяка и стали мне подставлять провоцирующе одетых девушек, чтобы я знакомился.
Но я потом, по мотивам своих знакомств, все-таки роман написал сам, без редактора.
— А ничего в твоей фразе «я убил человека» не понятно, в милиции сказали: иди переписывай! — объяснил мне историю написания моих приключений редактор.