История не знает сослагательного наклонения тогда, когда человек не может извлекать уроки из прошлого.

Путь мужских фантазий протоптан женскими ножками.

Мужественность расцветает в женских объятиях.

Когда танцуешь от печки — то жизнь снова и снова бьёт по лбу кочергой.

Закат для пессимиста — это навсегда потерянное время жизни, а для оптимиста — начало нового дня.

За всадника без головы все решения принимает необузданный конь.

***
For the Headless Horseman, all decisions are made by an unbridled horse.

Правда лечит борцов за справедливость, калечит романтиков и убивает идеалистов.

Переливая из пустого в порожнее — расплёскиваешь жизнь.

Национализм, словно плющ, обвивает губительной листвой генеалогическое древо нации, чтобы оставить после себя безжизненные ветви.
***
Nationalism, like ivy, wraps the genealogical tree of the nation in the destructive foliage in order to leave behind lifeless branches.

Ветер в голове задувает свечение светлых мыслей.

Время — хирург, который ампутирует без анестезии близких людей, унося их в мир иной.

Компромат — всесильный козырь в азартных играх политиков.

Время и жизнь человеку даны, чтобы он прошел испытания, ведь дорога жизни вымощена неровными булыжниками, на которых странников постоянно кидает из стороны в сторону, а минутные привалы — мгновения счастья, чтобы отдышаться и продолжить непростой путь.

Информационная война ранит не тело человека, а душу и сердце; она не наносит артиллерийские удары по территориям, а перекраивает самоопределение, историю и традиции народов.

***

The information war hurts not the human body, but the soul and heart; it does not shell the territories, but it alters the self-determination, history and traditions of peoples.

Под властью предрассудков расцветают страхи, а здравый смысл погружается в летаргический сон.

Самый разрушительный груз ответственности ложится не на того, кто обижает, а на тех людей — которые обижаются.

Для интроверта одиночество — уединенность, наполненная прохладой летней ночи, чуть уловимым перламутровым свечением луны, а для экстраверта — это изоляция в карцере чувств, где свирепствуют ночные кошмары, где до костей пробирает сырость подземелья.

Кто знает одну лишь силу — тот не слышит голос разума, а прислушивается к стуку кулака.

Когда нет уверенности в завтрашнем дне, нет яркого свечения светлого будущего, тогда тянет в тихую гавань воспоминаний о прошлом.

Дети — это птички, поющие волшебную мелодию жизни на ветвях генеалогического древа.