С вербочкою светлошерстой —
Светлошерстая сама —
Меряю Господни версты
И господские дома.

Вербочка! Небесный житель!
— Вместе в небо!
— Погоди!
— Так и в землю положите
С вербочкою на груди.

1918

Праздник Входа Господня в Иерусалим празднуется за неделю до Пасхи, в 6-е воскресенье Великого поста.
«Вербное Воскресенье» — так обычно называют в народе праздник Входа Господня в Иерусалим. Православные христиане спешат в церковь с пучками пушистых верб.
Нас охватывает радостное предчувствие: через неделю — Пасха!
Но при чем здесь вербы, о которых ничего не знали евангельские герои? Каков вообще исторический смысл праздника?

Обратимся к евангельской истории.

Ранняя весна 30 г. от Рождества…
… показать весь текст …

* * *

Иду по дождевой воде,
Не верю в близкие печали.
И вербы, будто бы в слюде,
Блестели, счастье излучали.

Излука медленной реки,
Где иногда отрадно медлить.
Рассветных блёсток медяки, —
Как это чудо не заметить?!

Я здесь недолго задержусь,
Пора в неведомые дали…
… показать весь текст …

Нарисуй весну, изобрази,
Жёлтым солнце, голубым — траву.
Отче, сущий наш на небеси,
Я Твоим дыханием живу.

Верю, не покинешь, не предашь,
Не оставишь домом на песке.
Я — твой верный, острый карандаш,
Мне легко лежать в Твоей руке.

Мне Твоей ладони древний храм
Придаёт крылатых, лёгких сил,
Помню я, какою болью сам
Ты мой грифель твёрдый закалил.
… показать весь текст …

Когда вокруг то вой, то скрежет
И лай зловещих новостей —
Я уезжаю в Безмятежинск,
Привет из юности моей.

Сажусь на станции Стограммовск
С платформы Быстрый Закусонск,
И без меня Телепрограммовск
И Интернетовско- Айфонск!

Я покурю на остановках
Кобзонск, Битлово, Песняры…
На дальней станции Каховка
Чуть покусают комары…
… показать весь текст …

Я всем прощение дарую
И в Воскресение Христа
Меня предавших в лоб целую,
А не предавшего в уста.
А. Ахматова

Живу я, как в гостях у прошлого,
Хожу среди стеклянных стен,
Смотрю, в одной — всё запорошено,
В другой — из яблок гобелен.

А в третьей — солнышко весёлое,
Апрель пасхальный, купола.
В четвёртой — молоко топлёное,
… показать весь текст …

Апрель. Оттаявшие шпалы.
Вдоль рельсов — огородов тлен…
Учусь довольствоваться малым,
Когда мила любая тень.

Вагоны проезжают с лязгом,
Товарный поезд так угрюм…
Вода и небо, чистый разум,
Тревожный свет вечерних дум.

Любуюсь мнимым отраженьем
Луны в заиленном пруду…
И рельсов вечное суженье,
Где я вдоль вечности бреду.

Растерянность. обида и печаль.
Не грусть, не злость, а полное бессилие.
Мне так себя сегодня дико ждать,
как будто кто-то совершил насилие
над личностью, над телом, над душой,
он не хотел, но так вот получилось.
И опыт жизни — страшный и большой —
твердит: прости его, что так случилось.
Прости, иначе, если он уйдёт
Из жизни этой навсегда, навечно,
Ты никогда уже беспечно
не скажешь — это всё пройдёт…

Взмах руки: прости — прощай, эпоха!
Дежавю — опять, опять, опять.
Год назад? во дни царя Гороха?
Пошутить? как должное принять?
Всё — от озаренья до огреха —
было, было. Нового — на гран.
И никак не умирает эхо,
И замучил неисправный кран.
Синий цвет небесного покрова,
на рассвете птичья суета —
слава Богу, это вечно нОво —
до проклятья истина проста.
И душа доселе невредима,
не нашедши пятого угла.
… показать весь текст …

На все четыре стороны. Вот так
Распахнутое сердце ждёт покоя,
Хотя уже не помнит, что такое,
Что именно, какой он… Высота

Так далека, как близок этот ток
Густого ветра — стиснувши дыханье,
Он стал его звучаньем, самой тканью
Пугливой флейты, исполу пустой.

На все четыре стороны взахлёб
Сминают ноты первое беззвучье,
Как дождь меняет зрение, колюче
Входя в просвет минуты сквозь стекло.
… показать весь текст …

Волга в дымке тает, —
Зябко и туманно…
Вроде бы Тутаев,
А в душе Романов.

Здравствуй, левый берег:
Церкви с куполами,
Чем же вас измерить, —
Мы сегодня с вами.

С чудными стихами,
С добрыми сердцами, —
Как же вы прекрасны,
Не знаете сами.

Слышишь ли ты, что повторяет ветер,
Вновь нарушающий шёпотом твой покой?
«Ты никогда не будешь один на свете, —
Каждый из нас у Бога один такой…»

В жёлтый сумрак мёртвого апреля,
Попрощавшись с звёздною пустыней,
Уплывала Вербная неделя
На последней, на погиблой снежной льдине;

Уплывала в дымаx благовонныx,
В замираньи звонов поxоронныx,
От икон с глубокими глазами
И от Лазарей, забытыx в чёрной яме.

Стал высоко белый месяц на ущербе,
И за всеx, чья жизнь невозвратима,
Плыли жаркие слёзы по вербе
На румяные щёки xерувима.

Когда на последней неделе
Входил он в Иерусалим,
Осанны навстречу гремели,
Бежали с ветвями за ним.

А дни все грозней и суровей,
Любовью не тронуть сердец.
Презрительно сдвинуты брови.
И вот послесловье, конец.

Свинцовою тяжестью всею
Легли на дворы небеса.
Искали улик фарисеи,
Юля перед ним, как лиса.
… показать весь текст …

Мгновенья счастья.
Начинается:
Утро, лёгкое небо, пустые осенние кроны,
Лёгкие облака.
Ты останавливаешься.
Ещё:
Утро, распахнуты занавески,
Отблеск рассвета внутри комнаты.
Всё — другое.
Ещё:
На ходу, потому что нет времени,
Слышишь, как если бы оклик
Воздуха в воздухе.
Не останавливаясь, живёшь,
… показать весь текст …

Напрочь стоптаны ботинки,
Возраст тянет рюкзачком.
Я вишу на паутинке
Одиноким паучком.

В домик скроются улитки,
У жука — бронежилет,
Только я на этой нитке —
Никакой защиты нет.

Жизнь моя — отнюдь не праздник,
Но такой уж выпал век:
Дует ветер-безобразник,
Солнце жжёт и жалит снег.
… показать весь текст …

Ты, Сократ, умён стократ,
Всей Эллады собеседник,
И от первых до последних
Побалакать с каждым рад.
Ибо в каждом человеке,
Будь богат он или нищ,
Истины живут вовеки,
Заронить попробуй лишь.
Поболтай с каменотёсом,
Просвети раба, вдову…
Это — как сандали босым,
А голодному — халву.
Это как намыть запруду
Над бескормицей степной…
… показать весь текст …

Почитай отца твоего и мать, это первая заповедь с обетованием:
да будет тебе благо, и будешь долголетен на земле.
И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем.

Сытно и уютно в том Париже,
Только небо над Россией ближе:
Над текущей медленно Окою,
Над погоста сельского покоем,
Над землёю, меченной войною,
Нивой, пожелтевшею от зноя,
Над печалью русской неизбывной,
Над церквушкой с ликом Девы дивной,
Над вечерней песней птахи милой,
От которой сердце защемило.

Да, возраст такой, что бояться сейчас
Не станешь ничьих осуждений, укоров,
И чьих-то в твой адрес горячечных фраз,
Вступать в бесполезные, глупые споры.

Да, возраст такой, что испуг не несёт
Твоё одиночество… Жизнь, словно в склепе.
Чужих дифирамбов восторженных мёд
Воспримешь без радости — нет их нелепей!

Да, возраст такой, что себя познаёшь,
Когда остаёшься один, и всё чаще
В других, как рентген, видишь подлость и ложь,
И сам, наконец, можешь быть настоящим.