В запредельную тишину,
Оставляя след поцелуя,
Он ушёл от неё на войну
И там полюбил другую.

А потом был последний бой
И могилой больше на свете.
И раздался двугласый вой.
И одна подарила другой
На память его браслетик.

И ни эта, ни та, — не жена,
Потому что дорога кривая.
Это ж, блин, мировая война
… показать весь текст …

Та бабка, что в лесу пропала,
одна ходила по грибы.
Как знать, чего ей не хватало,
возможно даже, что еды.

Там было место — Волчий лог,
за ним — бездонное болото.
Вот на пеньке нашли платок,
как будто бы ждала кого-то,

взмахнула пестреньким платком,
и в темень черную без всплеска,
не сожалея ни о чем,
пошла, как под венец невеста.
… показать весь текст …

Когда «Меркурий» выходил из боя
с османами, пробоину борта
один матрос решил закрыть собою
и, в корпус вмят бревном, остался там.

Последний штурм. Обстрел донельзя лютый.
Нахимов нам наказывал: стоять!
А что в столицах: всё балы-салюты?
Ну так судьба у каждого своя.

Мы отступаем сквозь огонь и воду:
бои да грозы — не до медных труб.
Ушли из Севастополя сегодня,
и чёрен дым над бухтой поутру.
… показать весь текст …

Когда он настанет, последний из дней,
и я замолчу, уходя,
пусть вечер июня почудится мне
и запахи после дождя.
Без этого мы и при жизни мертвы.
И как же пронзителен вдруг
от пасынков дух помидорной листвы
на коже темнеющих рук!
Не думать о том, для чего я живу,
не помнить, что сказано мной.
Есть луч золотой, пронизавший траву,
и влага, смирившая зной.
Тяжёлые головы роз. Виноград,
цветущий на юной лозе,
… показать весь текст …

Милая, мало очень
Было у нас ночей
Летних, что дней короче
И горячее, чем
Солнце, такое рыжее.
Их не хватило нам!
Я обещал, что выживу?
Тут правит бал война,
И за победу, знаю,
Жизнь заберёт в залог…
Я обещал, родная?
Не осуждай за ложь.

1
За облака к вершине ледяной
Уходит склона полоса косая.
Мы трое суток ждём, когда Басаев
По перевалу выйдет в Ведено.

Похоже, не взорвётся тишина
На этот раз. И мысли барабанят:
Вот, прилетим домой и сразу в баню,
Где напрочь забывается война.

А если сны пока ещё не врут
И повезёт отчаянно и дико,
Под Питером лесную землянику
… показать весь текст …

«Назовите молодых поэтов», —
попросил товарищ цеховой.
Назову я молодых поэтов:
Моторола, Безлер, Мозговой.

Кто в библиотеках, кто в хинкальных,
а они — поэты на войне.
Актуальные из актуальных
и контемпорарные вполне.

Миномётных стрельб силлаботоника,
рукопашных гибельный верлибр.
Сохранит издательская хроника
самоходных гаубиц калибр.
… показать весь текст …

Пакет градов по жилмассиву.
А поднимешь глаза и небо всё равно синее.
Такое синее и бездомное.
«Господи, дай мне смерть скромную», —
говорит тётя Марина из Докучаевска.
Ходит в храм, причащается.
«Не хочу смерть напоказ с кровью,
пусть придёт к изголовью.
Карга или девушка всё равно.
Не хочу на людях умирать, попадать в кино,
в хроники нашего ада».
По жилмассиву пакет градов.

Я не знаю какого размера сердце Отца Никиты,
… показать весь текст …

За мной иди, цеди, прими на грудь
немного мутноватой горькой хмари.
Сегодня сердце, кажется, в ударе,
к нему по венам мчится эта ртуть.

Сюда приходят плакаться дожди,
и каждый новый дождь — звончее, медней.
Душа у клёна — лист его последний.
Слетит, а ты следи за ним, следи.

Беги за ним по краю мостовых,
лети, кружи — свободен, беспризорен.
Смотри: он так полупрозрачен, тих,
всё только свет — ни жалобы, ни горя.
… показать весь текст …

А помните, были проблемы абьюза
и социальной несправедливости,
панические атаки, коронавирус и ОКР?
Теперь я здоров, господи, твоей милостью.
Я ищу в магазинах берцы под свой размер.

А помните, были зарплатные потолки
и карьерная лесенка?
Ещё, как её там, российская премьер-лига.
Я заказываю на складе медторга
кровоостанавливающие жгуты Эсмарха,
последние сто девятнадцать штук
на имя комбрига.
… показать весь текст …

Хотели Россию на белом блюдечке
с голубой каймой.
Катилось по блюдечку яблочко наливное.
Хватались за ножички,
да «какой из кусочков — мой?»
все, кто когда-то
на яблоню лез со мною.

Мы видели, видели, как оно росло.
Эх, яблочко, сколько в себя вместило гемоглобина.
Под красной кожуркой —
золото полюбовных слов.
Моя оборона, о, моя сердцевина.
… показать весь текст …

Звали её Надежда,
учительница в школе.
И был у неё ласковый сын сероглазый.
А когда началось — на временном расколе —
ушёл на войну, не сомневаясь ни разу.

Отложил мечты когда-нибудь доехать к Байкалу,
отложил мечты — повзрослею, мол, подрасту.
И слышался сердца стук и колёсный стук.
И большая страна за окном вагона мелькала,
и было ему тридцать три.
Как Илье Муромцу или Христу.

Когда она прочитала
… показать весь текст …

Русские солдаты — лучшие из людей.
Впереди — свет и более ничего.
Мы побеждаем Господним чудом, оно сильней
Чем логика, разум и даже наш бабий вой.

Наши кости станут стенами новой империи.
Наша кровь станет космическим топливом.
Мы потомки Юры Гагарина и Лаврентия Берии,
Винтики госмашины неповоротливой.

Однажды я сказала: «Россия здесь навсегда».
А потом мы мучительно отступали.
И тогда на горизонте взошла звезда,
Звезда высокой печали.
… показать весь текст …

«Москаль» рифмуется с «печаль»,
с холодным ветром или снегом,
растерянностью или гневом,
нас миру целому не жаль,
зачем мы этот мир жалеем,
две красных розы, две лилеи
положат мальчику во гроб,
прощаясь, поцелуют в лоб,
чтобы запомнить этот холод
и на губах его носить,
ходить на тот же рынок в город,
терпеть, пытаться дальше жить.
Зачем мы этот мир жалеем?
Нас миру целому не жаль.
… показать весь текст …

Штирлиц зашторил окна, придвинул радио.
Правда, теперь страна у него украдена.
Да и жена не приехала на свидание.
Но все равно из центра
он ждёт задания.

Бедный герой…
настоящая жизнь оборвана.
Время моргает с экрана глазами Бормана.
Нет ни шпионов,
ни летчиков-истребителей.
Все понарошку в кластере потребителей.

Солнце куда-то
… показать весь текст …

Воланд сидел в задумчивой позе,
Он повидал в жизни всякого,
Как резали голову Берлиозу,
И вот, запрещают Булгакова.
Он не удивлялся, прозрачный и тонкий,
На облаке белом над городом,
Из платина справа блестели коронки,
А слева из чистого золота.
Какие смешные и глупые люди
На фоне деревьев салатовых,
И каждый из них хоть немного Иуда
С кровавым подбоем пилатовым.
И каждый хранит своё хрупкое тело,
Питается твёрдыми злаками,
… показать весь текст …

Где-то там, наверху, есть линейка детей войны,
где прабабки и прадеды, правнуки — все равны.

К ней выходят из-под обломков своих квартир.
К ней расчертят для вновь прибывших места мелками.
Приписали бы сбоку, как водится, «Миру — мир»,
только мира не видно в разрывах меж облаками.

К ней ползут по стеклянной крошке вдоль парт и стен,
сквозь дырявую крышу ищут небо глазами,
потому что от прадедов к правнукам — без перемен,
и по этой истории снова не сдан экзамен.

И в спортзале Беслана над сыном кричит отец.
… показать весь текст …

Последний шанс у лакомки-осы.
Она ползет по лезвию косы
И перед смертью вспоминает кокон.
Все лето жизнь цвела и билась током
И толком не смотрела на часы.
И было небо голубых кровей,
Осу любил солдатик-муравей,
Он клялся тихо, нежно, бесполезно.
А осень приближалась будто бездна.
Звезда все чаще падала правей.
Внутри осы звучал июльский вальс.
Любовь всегда —
божественная связь.
Оса! По праву осени — Осанна!
… показать весь текст …

В Самаре, в Астане, в Тбилиси, в Минске,
Становится всё холодней заря,
И в синеве небесный Шуфутинский
Напомнил нам про третье сентября.

Длиннее вечерами стали тени,
И ветерок избавился от пут,
Календари застыли в нетерпеньи,
Когда ж их, наконец, перевёрнут.

Сентябрь глядит из-за тумана грозно,
Притихли роща, речка, парк и дом,
У нас пока что всё ещё серьёзно,
Ну, наливай! Расстанемся потом

Мы ехали вдоль рапсовых полей,
в местах таких красивых, что ей-ей,
хотелось огадаться и проснуться.
Весь день крутилась в голове моей
фамилия смешная — Кукурудза.
Та женщина, которую убило,
что перед смертью дочери звонила,
скажи, Закир, что было в ней такого,
такого, что нельзя ее забыть?
Наверное, работала в столовой.
В больнице медсестрою? Может быть.
А вечером готовила еду,
а утром дочку в школу провожала.
Ту женщину ты помнишь? Помнишь ту,
… показать весь текст …