Дама оборачивается к сидящему сзади нее в зале зрителю:
— Вам не мешает мое перо на шляпе?
— Нисколько! Я его отрезал и теперь все прекрасно вижу!

— Костя, почему ты не был вчера в школе?
— Потому что вчера хоронили дедушку.
— Не обманывай, я вчера видела твоего дедушку в окне…
— А это папа его выставил, потому что почтальон должен принести пенсию…

Маленький мальчик возвращается с мамой из города. Над его головой большая связка воздушных шариков.
— Зачем тебе столько? — спрашивает отец. — Разве мы с мамой не учили тебя, что деньги надо экономить?
— А я их и не тратил! При каждой маминой покупке продавцы давали мне шарик бесплатно…

Я напишу Вам тысячу стихов,
прекрасно зная: Вы их не прочтёте.
Ах, ч т о Вам я! Что Вам моя Любовь?
Вы без Неё, конечно, проживёте.

Но — может быть! — в трёхтысячном году
Вам суждено — в который раз! — родиться
и в каждый стих мой, в каждую строку
без памяти мучительно влюбиться!

И вдруг понять, что адресован Вам
стих о Любви, отправленный мной в вечность,
и поцелуй — в конце стиха — устам:
В, а ш и м! устам. А значит — в бесконечность

— Петя, где ты вчера был?
— С папой корову к быку водили.
— А что, папа сам не смог бы? — Смог, но бык лучше.

— У вас два сына-близнеца. Вам, наверное, трудно справиться с двойней, ведь они так шумят.
— Ничего, один шумит так, что второго не слышно

Владимир из Москвы просит поставить для польских радиослушателей песню «Яблоки на снегу».

В автобусе мужик спрашивает у малыша:
— Мальчик, как тебя зовут?
— Алкаша.
— И я алкаш! А откуда ты едешь?
— Из лагеля.
— И я из лагеря! А куда ты едешь?
— Я — к бабе.
Мужик с удивлением:
— Хм! И я к бабе!
— К чьей?
— К своей!
— А-а-а! А я к чужой.

Скажи, каким же чудом удается
Тебе во мне два зверя разбудить?
Один из них у ног покорно трется,
Второй готов тебя давно убить!

Не знаю, как назвать мне чувство это,
Которое мою волнует кровь?
С тобой готов я в зиму, в осень, в лето…
Наверное, ко мне пришла любовь!

Мама зовет сынишку с балкона:
— Сашенька! Пора домой!
— Мама, ну можно еще чуть-чуть?
— Hу, ладно, по чуть-чуть — и сразу домой!

Плывут по небу облака,
На меня смотрят свысока.
Они плывут и исчезают.
Так годы наши пролетают
Нам никогда их не вернуть.
Они. продолжат дальше путь,
Мы здесь остались и стареем,
Остановить их не сумеем.
Лицо и тело постарели.
И кудри тоже побелели,
Душа осталась лишь такой,
Влюбленной, вечно молодой.

Шойгу доложили, что его вызывают для допроса на Украину.
— Надо же, сами попросили? Ну, придется прийти. И допросить.

Уезжая в командировку на месяц, мама попросила сына поливать цветы раз в три дня. Месячная норма осадков выпала на цветы за 10 минут до её возвращения.

Наш старый дом стоит уныло, — хозяин спит уже давно,
Висят наличники чуть криво, прогнило кое — где бревно.
На крыше конек завалился, его пора перебирать,
Порог местами подносился — не надо ноги поднимать.
На стенах краска потемнела, и шелушится чешуей,
А воробьи уж очень смело таскают мох к себе домой.
Из рамок старые портреты на нас из прошлого глядят:
Как будто важные заветы они еще сказать хотят.
Скрипят тихонько половицы: чьи ноги шаркнули в ночи,
В руках блеснули, будто птицы, а может, старые ключи.
Мелькнул внезапно свет в окошке, иль просто призрачный мираж,
Глаза отсветились у кошки, и по спине прошел мураш.
Во всем, к чему не прикоснешься, частичка прошлого живет,
А рано утром вдруг проснешься, и дом как прежде, оживет:
… показать весь текст …

Мамочка, а ангелы летают?
— Да, доченька, летают.
— А наш папа, назвал соседку ангелом, когда она полетит?
— Минут через 10…

После первой брачной ночи с семидесятилетним мужем его молодая жена жалуется подруге:
— Представляешь, этот старый хрыч не давал мне спать всю ночь.
— О!!! Как ему удалось сохранить такой темперамент?
— Да нет! Врач пересадил ему яичники молодого шимпанзе, и он всю ночь на кровати выл, чесал себе спину и жрал бананы.

Созревают яблочки здесь у нас в саду,
Ты садись под яблоней, я к тебе приду.
Положу я голову на твое плечо,
Ты меня прижмешь к себе очень горячо.
Дети все разъедутся, будем мы вдвоем.
Золотую осень вместе проведем.
Тихо станет сразу без озорных внучат,
Ведь никто не бегает, громко не кричат.
Мы привыкли к шумной нашей ребятне,
Будем мы скучать о них здесь наедине.
Лишь лохматый Шарик будет здесь играть,
И по детям тоже станет тосковать.

Американский турист в Москве смертельно хочет писать. Просто мочи нет. Ну, он подходит к какому-то дому, только расстегивает ширинку, его окликает милиционер: — Э! Ты что это делаешь? Тот отвечает уныло: — Но я очень хочью писайт! — Здесь нельзя, пойдем со мной. Отводит его в какой-то ухоженный парк, рядом красивый высокий дом кремового цвета. — Вот, здесь писай. Американец расстегивает ширинку, делает свое дело, поворачивается и спрашивает, улыбаясь во весь рот: — О, это бил прекрасно! Скажите, это — русское гостеприимство? — Нет, это — американское посольство.

Широкие, привольные,
Родимые края…
Берёзка белоствольная,
Любимица моя,
Стоит, как свечка, белая,
Глядит она вокруг:
Ей рожь кивает спелая,
Ей кланяется луг.
Кругом так славно, солнечно,
Куда ни поглядишь,
Над озером тихонечко
Колышется камыш.
Плывут протокой узкою
Утята чередой.
… показать весь текст …

ГенПрокурор Украины докладывает президенту «самостийной»:
— Есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
— Давай с хорошей, — решает Порошенко.
— Через 10 минут по вызову нашей прокуратуры для дачи показаний в рамках заведённого на него уголовного дела в Киев прибудет министр обороны России Шойгу.
— Так это же замечательно, — просиял Порошенко: — Арестуйте его и дело с концом…
— А вот это уже вторая новость, — вздыхает прокурор: — Он не один прибывает… А вместе со всеми своими подчинёнными…