Заштопанное сердце не болит. 
Скорее ноет, режет тонко душу. 
А может, только сделав вид, 
Пытается казаться равнодушным. 
Моя душа стремилась к красоте, 
К любви и нежности, но только без тревоги. 
Но, оказавшись почему-то в темноте,
Забыло напрочь к свету все дороги. 
И неумело латочку на сердце наложив, 
Оно хотело быть чуть-чуть счастливым, 
Как будто за день, сотню лет прожив, 
Сердечко словно стало сиротливым. 
И непонятно как-то вздрогнув, сжалось вдруг. 
От безразличных слов чужих и строгих,