Душа согрета: там, похоже, лето!
Идёт Доброта: отворяй ворота!

С женой не сближаться — одному остаться))

Голодный и злой, я знал, что ничто в мире не заставит меня покончить с собой. Именно в это время я стал понимать суть великого инстинкта жизни — того самого качества, которым наделён в высшей степени человек. Я видел, как изнемогали и умирали наши лошади — я не могу выразиться иначе, воспользоваться другими глаголами. Лошади ничем не отличались от людей. Они умирали от Севера, от непосильной работы, плохой пищи, побоев, и хоть всего этого было дано им в тысячу раз меньше, чем людям, они умирали раньше людей. И я понял самое главное, что человек стал человеком не потому, что он Божье создание, и не потому, что у него удивительный большой палец на каждой руке. А потому, что был он крепче, выносливее всех животных, а позднее потому, что заставил своё духовное начало успешно служить началу физическому. (Колымские рассказы)

…Ты, плачем, горе только множишь —
слезами горю не поможешь…
(ЮрийВУ)

Я в глазах твоих утону — Можно?
Ведь в глазах твоих утонуть — счастье!
Подойду и скажу — Здравствуй!
Я люблю тебя очень — Сложно?
Нет не сложно это, а трудно.
Очень трудно любить- Веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Падать буду — Поймать успеешь?
Ну, а если уеду — Напишешь?
Только мне без тебя трудно!
Я хочу быть с тобою — Слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь- Понимаешь?
Значит вместе всегда — Хочешь?
… показать весь текст …

Сталин называл Косыгина «Арифмометром»

О его вкладе в развитие нашей страны написано много. Гораздо меньше известно о том, как он жил, каким был в общении с сильными мира сего и обычными людьми, как отдыхал, о чем думал. И самыми честными и знающими биографами его являются не историки, а те, кто по десять — пятнадцать лет был рядом с ним, на работе, на отдыхе, дома, в Кремле и в больнице, те, кто все слышал и видел, но до определенного времени не имел права говорить об этом…

Сегодня читателям…
… показать весь текст …

Военная тайна Аркадия Гайдара

По биографии Аркадия Гайдара можно снять захватывающий триллер. Его жизнь и по современным меркам кажется уникальной и фантастичной. Настоящее имя самого популярного в советское время детского писателя — Аркадий Петрович Голиков…

С раннего детства Аркаша сильно отличался от сверстников. Уже в первом классе он решительно отправился на войну. Пешком! Через два дня жандарм возвратил его родителям. Но это не остановило юного бойца. Отучившись 4 класса, он бросил школу…
… показать весь текст …

Так бывает- читаешь любви эпилог,
Понимаешь- хотел, но реально не смог!
Жаль, что кто-то из нас ищет повод для встречи,
А другой к расставанью находит предлог!

Не стоит львицу против шерсти гладить!
Мой друг, запомни это навсегда.
Со мною можно только мирно ладить,
Иначе — ждёт тебя беда!

Котёнок ласковый вдруг станет злою кошкой
И когти острые пронзят живую плоть.
Ты просишь состраданья, хоть немножко?
Прости, я не могу себя перебороть.

Ты вспомни, я любила, всё терпела,
Тебе прощала всё, не помня зла.
Я сохранить любовь свою хотела,
Но ты не дал. Теперь она ушла!

Женщины — народ непредсказуемый: сегодня — казнит, завтра — милует, сегодня — обольстительная красотка, завтра — безобразная уродка, сегодня — волшебница, завтра — ведьма, сегодня — тебе дам, завтра — вам дам…

Перестаньте убивать селёдку ради шуб!

Если у тебя нет сил противостоять несправедливости,
то найди
в себе хотя бы мужество не аплодировать её торжеству.

В качестве эпиграфа:

«Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?»
В.В. Маяковский
———————————————-
К нему, как в Рим, ведут все дороги-мысли. Он — просто человек, но вызывает сверхчувствительные импульсы и наполняет жизнь смыслом. Эмоции, порой, сходят с рельсов и мчатся по горам, лесам, огородам, ухабам или на цыпочках ходят по канатам… то затихая, а то снова взрываясь гранатой… Он вызывает одновременно сильное возбуждение и спокойное умиротворение…
С ним не скользко, знает она, что не даст упасть. С ним стала эмоционально взрослой, хочется всё тепло отдать. Это он способен по частям собрать, когда ей грустно… Он мудрее её и… терпеливее, а она порой таким градом, дождём на него проливается… что связь отключается… но он как-то с этим… справляется. И несмотря ни на что остаётся ласковым и нежным.

Цените друг друга…

Природа, в тебе постоянности нет, —
Поставь на тебе хоть четыре печати, —
Сегодня ты шьёшь из зелёного платье,
А завтра полюбишь рябиновый цвет.
И будешь кружиться в лихом кураже,
Покуда до дыр свой наряд не износишь,
А в зиму, глядишь, и рябиновый сбросишь
И будешь ходить до весны в неглиже.

Осознав свои ошибки, не забывай о контрольном выстреле: они иногда возвращаются…

Окликнул он ее: «Привет, малыш!»
Она смотрела, будто неживая.
Стекали дождевые струи с крыш,
Звенели где-то вдалеке трамваи…
Он ждал, смутившись. Будто бы во сне,
Она сказала тихо и устало:
«Нет „малыша“. Он умер на войне,
Которою любовь однажды стала».

Уже не осень.
Ещё не зима.
Ноябрь любого сведёт с ума.
Кого ни встретишь, в глазах одно:
В клубок свернуться.
Залечь на дно.

Ещё не шуба.
Уже не пальто.
Что ни наденешь — всё будет не то.
Что ни наметишь — всё не идёт.
Уходишь — лужи.
Приходишь — лёд.
… показать весь текст …

Мне мил ноябрь — предшественник зимы,
Хоть самодур и нравом переменчив,
С дождём и снегом, властью ранней тьмы,
При свете фонарей почти застенчив…

Люблю туманы, хруст подстывших луж,
Незрячесть к лицам, дом с горячим чаем
Ноябрь суров и сантиментам чужд,
Скуп на цвета… Но так порой отчаян!

Вдруг впустит солнце. И оно, спеша,
День рассветит, раскрасит, отогреет…
Весна — и только. Вот тогда Душа
Вся встрепенётся и… зазеленеет…

Смысл жизни — в памяти людской,
Которая подобна «базе данных».
А потому не знающим покой
Оставить добрый след — задача среди равных.

Не зря в молитвах об усопших
Есть просьба — память сотворить.
Да и с воскресших на Суде Господнем
За их грехи планирует спросить.

Истории молва — коварная вещица:
Иль вознесёт на пьедестал, иль проклянёт в веках.
Вот почему в земных делах, уж если не тупица,
Обязан Заповеди чтить, внушая чадам «божий страх».

Ты так громко молчишь, что тебе уже вслух отвечают.