Если слишком сильно ото всего защищаться, то будет казаться, что отовсюду нападают даже тогда, когда никому вообще нет никакого дела.
И на это можно подсесть, начав ущербно формировать свою ценность через поиски или сочинение очередных врагов и завистников, которых у абы кого, как гласят легенды, не бывает.

Но тогда и ценность окажется ущербной, наглухо зависящей от того, что скажут и подумают, а не от того, что есть.
И тогда титанически сложно будет впустить себя в близость, в доверие, в искре…
… показать весь текст …

Как часто мы ставим свою жизнь на паузу, надеясь, что когда-нибудь наступит тот момент, когда мы будем счастливы. Но, возможно, этот момент уже наступил, и мы просто его не узнали, потому что слишком заняты в поисках чего-то большего. Мы так увлечены мечтами о будущем, что забываем радоваться тому, что имеем сейчас. А потом оборачиваемся назад и с тоской понимаем, что это «сейчас» было самым счастливым временем в нашей жизни.

Жизнь становится по-настоящему яркой не от того, сколько в ней радости и успеха, а от того, насколько мы осознаём её глубину и ценим каждое мгновение. Ведь чем глубже наше восприятие, тем ярче и насыщеннее становится сам опыт жизни.

Чего я в жизни только не видал,
И радость знал, и горечь знал потом.
Судьбы изгиб меня порой ломал,
Но поднимался я всегда тайком.
Я видел взлеты, видел и паденья,
Предательство друзей, и верность псов.
И бурные любви сердцебиенья,
И тихий шепот утренних лесов.
Богатство видел я и нищету,
Войну и мир, и злобу, и добро.
И ложь коварную, и правды чистоту,
И как зерно взрастает в серебро.
Мечты, что разбивались в пыль дорог,
И цели, что манили в небеса.
… показать весь текст …

Важнее не сердце человекa, а человеческое в сердце.

Вручая птичий смех и скверам, и мостам, расставит лето всех по солнечным местам: потешные полки, крылатые дозоры. И будет чай в саду, и на траве пикник. Придёт властитель дум, придёт хранитель книг, и лягут вдоль реки великие узоры. Плеснёт сердитый сом на отмели хвостом. Век станет невесом, мы станем не о том, жизнь станет хороша — ей никуда не деться. И больше нет смертей, и боли больше нет. И в ленте новостей — сплошной парад планет, поющая душа, стрекочущее детство.

Условности — не в счёт,…
… показать весь текст …

Сейчас не модным стало целовать руки женщине, зато желающих «бить» по ним сколько угодно.
Раньше доброту, как беременную женщину, пропускали вперёд, сейчас зло везде наставило шлагбаумов.

— Весна, это время когда можно услышать как поёт душа.
— А я думал, это поют птицы.

Петь хотелось бы о высоком,
Но пою о тебе, далёком,
Словно свет ты мне весь застил,
А казалось, совсем не мил.
На обрывке листочка в клетку
Я рисую берёзы ветку,
Ей пора уже расцветать,
Да боюсь, таковой не стать.
Я встречаю с надеждой утро,
Что тоска по тебе минутна,
Но ты корни в душе пустил,
Вырвать их не хватает сил.

Тот, кто знает, что хочет, всегда получает своё. Май — цыган, люборечник — приходит из диких краёв, алый шёлк надевает, не чувствуя боли от ран. Он красив, словно дьявол, и самую чуточку пьян. Он безумен, преступен — то в холод бросая, то в жар, вдруг хватает гитару, и струны от страсти дрожат, его дням этот ритм идёт, как узоры платку — вот они тёмным золотом мимо кармана текут, не поймать, не сдержать, не прожить, не поверив лжецу — тебя снова обманут, не страшно, давай же, танцуй. Пусть взметнётся метель белых яблонь за правым плечом, и от взгляда бесстыдного станет на миг горячо, и рассыплется память на пепел и горькую соль — он сыграет ещё, пока вертится мир-колесо, и покажется, что есть под небом для каждого дом, и что вечность по линии сердца ложится в ладонь, что никто никогда не испытывал этой любви, этих долгих ночей, и дурманящей музыки, и…

Оглянись — а его уже нет, и мосты сожжены.

Только светится в небе подкова растущей луны.

Птенец, выглядывая из гнезда, видит огромный и удивительный мир.
Но, он и представить себе не может сколько опасностей он в себе таит…

Так же и дети, покидая родительский дом, думают, что там, за пределами родительской опеки, мир будет таким же добрым, любящим и щедрым.
Но увы, реальность бывает очень далека от иллюзий.

Зорька вся промокшая,
И петух проспал,
В небе туч беременных,
Дождик ублажал,
Схватками, знать, маялись,
А одна рожала,
Ковшиком Медведицы,
Землю поливала.

Спит петух, обнятый девками,
Утро кофе пьёт со сливками.

Все учат жить и никто не учит чувствовать. А потом недоумевают, — откуда столько одиночеств.

Боже мой! Какое чудо! Запорхнула к нам весна.
На своих роскошных крыльях — лето миру принесла.
Я гляжу заворожённый на чудесный взмах крыла
И весною окрылённый, в свою бабочку влюблённый —
В лето перепрыгнул я!

Каждое время рождает своих героев, оно же порождает и своих бесноватых.

Слишком длинными стали ночи,
Просыпаешься каждый час,
Мысль мелькнула, мне надо в Сочи
И не завтра, уже сейчас.
Прогуляться босой у моря,
Шёпот волн, трескотня цикад
Лечат душу легко и вскоре
Просветлеет погасший взгляд.
Но работа, семья, заботы,
И до отпуска двадцать дней,
Ночью солнце, широт щедроты,
К морю хочется всё сильней.

Я смотрю в глаза её синие, и молю всего об одном — Небом данная, не покинь меня, оставайся хотя бы сном.
Сном, видением, откровением, ликом радости и мечты, задержись на миг, на мгновение, всё, что нужно мне — это ты.
У судьбы прошу нет, не милости, сострадания, пощади, только с ней забыл я о стылости, но судьба в ответ шлёт дожди.
Мной нежданная и желанная, подарившая мне крыла, робкой нежностью осиянная,
счастлив тем уже, что была.

Душу нельзя разрезать, потрогать или даже обнять, но можно достичь Бога по этой невидимой нити.

От нежности перехватывает дыхание, сказала бы, вымолвить слова я не могу,
так странник, обманчиво мнящий — восторг в скитаниях, немеет, сражённый ромашками на лугу.
/Слияние, искус… трепет — из необычного так сладко в объятьях ютиться, о, жар в груди, доверчиво льну, нет ничего неприличного, касания — искры, я откликаюсь, веди/
Родное, душой, всегда узнаётся мгновенно, признак вернейший — душа, не скрываясь, поёт, шепчу, выдыхая — не это ли совершенно?
Возьми моё сердце, себе забираю твоё.

Бабушка, из поколения словесников, уважала разговаривать фразеологизмами. Вот только два из них вошли в мою речь прочно:
— «Жарить на солнце» — всё красное лето тяжёлые зимние вещи выносились на балкон для просушки;
-«Калить на морозе» — всю зиму постельные принадлежности и одежда для сна сушились на улице.
Традиция передаётся из поколение в поколение до сего времени.