Когда я была совсем юной, один друг моего папы, очень пожилой и очень умный профессор-психиатр спросил, куда я буду поступать. Я ответила, что на философский факультет. И этот мудрый человек сказал:
— Знаешь, девочка, я еврей. И я тебе расскажу, почему еврейского мальчика учат играть на скрипочке. Конечно, хорошо, когда он умеет играть на рояле. На виолончели. Или вот на арфе. Это замечательно. Но, когда начинались погромы, выселение и войны, мальчик брал свою скрипочку подмышку. И ехал, плыл,…