Можно не построить дом,
Можно не вырастить сына,
Можно не посадить дерево,
Но если ты любил по настоящему, значит попробовал вкус жизни, значит не зря сюда приходил…
И главную задачу на земле уже выполнил.

Нельзя печальными глазами
смотреть на мир из-под ресниц.
Мы каждый день с судьбой играем
под звуки скрипки танго — блиц.

На верхних нотах о разлуке.
О том, что жизнь из хрусталя.
Бежит, и гранями сверкая,
уносит в снежные края.

В долину белого безмолвья,
скользящей мимо пустоты,
где все открытое — условно.
Где только — небо, я, и ты…)
… показать весь текст …

Мы открываем дверь собой,
идем с зимой по насту дня.
Пушистый снег над головой
вновь дарит снежность января.
-------
Да, хорошо когда снежок,
а не дождливый неба взгляд.
Нам кажется, что Новый год
стоит за тенью у оград.

Но город свой теряет вид,
угрюмый, как норвежский скальд.
Грязь под ногами заскользит,
жуёт и пачкает асфальт.
… показать весь текст …

Исключай себя из города, исключай,
вот твой мед вересковый, свечи, горячий чай,
вот твой дом в предгорьях, вот человек поет.
Все, что ты собирала в городе, — не твое.
Нет ни площади красной, ни ветки, ни тупика,
у Лосиного острова — спиленные рога,
две кровавые точки, густая ночная мгла,
забывай о прочих — сделала, что могла.
Научи свое сердце болеть за свою беду,
не дадут индульгенций и царствия не дадут,
но останется время на самую соль земли:
на живой огонь, на хрупкий зеленый лист.
Ни последних, ни первых — воздух согрет костром.
Нет ответов верных — слишком хитер вопрос.
… показать весь текст …

— Улыбнись, и может быть, завтра ты поймёшь, что жизнь всё ещё имеет смысл.

Что там сейчас? Потоп? Неурожай? Возьми билет и просто приезжай — смеяться, плыть: Нева невероятна, на теплоходах пледы и вино, и если мы не виделись давно, то стоит в это лето бросить якорь. Есть день луны, и есть условный срок курсивом оказаться между строк, стать лилией, жар-птицей, амулетом, смешать все карты, выйти за поля, воспользоваться правом позволять себя другу другу, обходя запреты. Есть мессы, бесы, только нас, босых, крылатых духов взлетной полосы, полночных странниц, ангелов бумажных не отпускали стражники к реке и память на коротком поводке пытали тем, что, в сущности, неважно.
Есть тысяча причин, и мы молчим, и знаем честь, и не храним ключи от душ /но помним: были дубликаты/.
Который час, мой свет, который час? Я начинаю по тебе скучать настойчиво. Скажи, с чего начать?
С того, на чем закончили когда-то.

Чем меньше от жизни требуешь — тем больше кажется, что она дала все.

Вот хорошо бы политикам постоять у печи, где пекут хлеб. Там, где как можно ближе к огню шлепают лепешки… Потому что они живут даже не в параллельном мире. Они вообще ни в каком мире не живут. А мир на самом деле совсем другой, он состоит из запаха почки, из запаха земли, из запаха яблок, из хорошего дружеского слова, из поэтической строки, из вдруг тебя пронзившей мысли… Вот из этого всего образуется смесь, которая называется жизнью.

Все со временем позабудется,
И печаль уйдет в никуда,
То, что очень хотелось — сбудется,
Вместо «нет» кто-то скажет «да».

Для кого-то весь мир закружится,
И земля уйдет из-под ног.
Чей-то идол опять разрушится,
И окажется прав лишь Бог.

И сотрутся из памяти мелочи,
В никуда уйдет пустота,
Больше нет ни обиды, ни горечи…
Оказалось, что все суета…

Было вчера… кто этот день помнит?..
Перелистнуть, выйти за грань чисел.
В детстве был страх, если один в доме.
В старости страх — если один в жизни.

Что-то уже близко, совсем рядом.
Облаком, сном, ветром метёт, шепчет.
Но иногда лучше не знать правды.
Но иногда правды не знать легче.

Но от себя разве куда деться?
Слышишь, гремит, птицы летят низко.
В детстве был страх — вдруг я умру в детстве?.
В старости есть страх — пережить близких.
… показать весь текст …

И по прошествии времён
В том городе, где нас не будет,
В пересеченьи всех дорог,
Где странно суетятся люди,
Я буду вечно тебя ждать
На светофоре черно-белом.
Стоять и жизни пропускать,
В потоке круговерти серой.
Я буду ждать твой силуэт,
Выхватывая схожесть линий,
Я знаю, через энность лет,
Ты так же будешь мне — любимым.
И в странных лентах дежавю,
Мельканий сотен встречных судеб,
… показать весь текст …

..
Поставь на правый путь. Сомнения развей.
И за спиной оставь опасную развилку.
Но только не считай себя других правей
И каждый раз, чуть что, не лезь на дно бутылки —
За истиной. Она у каждого своя.
И в том числе у тех, кто всё же выбрал левый.
Ты ж средним не пошёл — там стая воронья,
Как чёрная петля, захомутала небо.

Поставь на правый путь. Пусть ставки высоки,
Но ты — один из тех, кто не боится риска:
Пройдёшься босиком по лезвию строки.
А смерть, она и так всегда ходила близко,
… показать весь текст …

Так ночь болит, ослабшая под утро,
Так снег несут подальше от двери,
Так Василиса, ставшая премудрой,
Теперь ни слова вслух не говорит.

Но каждый раз, когда внутри светает,
И каждый звук в её изнанку вшит,
Она выходит на крыльцо босая,
Но, ударяясь оземь, не взлетает,
А всё лежит тихонько и лежит…

Пусть сбудется.
Всё. у каждого.
Самое тайное.
Самое важное.
Самое заветное.
В сердце хранимое.
Самое светлое.
Самое необходимое.
Чтобы все дома.
А в доме тепло и спокойно.
Чтобы в глазах близких
Отражаться любовью.
Быть чьим-то счастьем.
Причиною не сломаться.
… показать весь текст …

Нам не дано предyгадать
Как наше сердце отзовётся…
Иной раз в мыслях: «Твoю жe мaть!»…
А губы шепчут: «Мое солнце…»

Если бы религия не боролась против разума и науки, мы сейчас были бы хозяевами Вселенной. Античный мир приходил к естественному атеизму и экспериментальной науке. Античные учёные начинали переход от умозрений к наблюдениям. Но уже тогда были экспериментальные науки. Эрастофен и Архимед создали незыблемые представления. Они начали открывать законы, против которых были бессильны сами боги. Но христиане совершили контрпереворот. Они внедрили в цивилизованный мир самую отсталую религию. Если язычест…
… показать весь текст …

Не овец, с холмов гонимых,
не фарфоровых слонов, —
пересчитывай любимых,
постояльцев прежних снов,
прежде сна лишавших, бывших
всех, качавших на руках…
Пересчитывай любивших.
И к утру уснешь в слезах.

Убежит молоко черёмухи,
и душа босиком убежит
по траве, и простятся промахи
ей — за то, что не помнит обид,
и очнётся мечта-заочница,
и раскроет свою тетрадь…
И не то чтобы жить захочется,
но расхочется умирать.

Когда без музыки танцуют, то музыка внутри звучит.