Утро — вечер, утро — вечер, день и ночь.
Стрелки, цифры, циферблаты — сутки прочь.

Гири, маятники, цепи, медный гуд.
Все торопятся куда-то, все бегут.

На ходу махнуть рукою, крикнуть «будь!»,
Съесть сосиску на ходу и снова в путь.

Сдать багаж, и в самолет, и в облака.
— Как там наши? — как там ваши? — ну, пока!

Гири, цепи, шестеренки, медный звон.
Телеграмма — вместо писем — телефон,
… показать весь текст …

Координаты времени условны.
Привычно говорим — задолго до.
До нас. До наших дней. До нашей эры.
До Рима. До Пилата. До Голгофы.
До Ноя. До ковчега. До потопа.
История — вся сплошь — задолго до.
Живущие меж прошлым и грядущим,
все тщимся заглянуть как можно дальше.
За нами — тьма, и перед нами — тьма.
Так и живем меж тою тьмой и этой,
на крохотном пространстве между ними —
живем, как в ожидании Годо.
И как ни жаль, о друг мой, но похоже,
что мы с тобой живем на свете тоже
… показать весь текст …

Время, бесстрашный художник,
словно на белых страницах,
что-то все пишет и пишет
на человеческих лицах.

Грифелем водит по коже.
Перышком тоненьким — тоже.
Острой иглою гравера.
Точной рукою гримера…

Таинство света и тени.
Стрелы, круги и квадраты.
Ранние наши потери.
Поздние наши утраты.
… показать весь текст …

А что же будет дальше, что же дальше?
Уже за той чертой, за тем порогом?
А дальше будет фабула иная
и новым завершится эпилогом.
И, не чураясь фабулы вчерашней,
пока другая наново творится,
неповторимость этого мгновенья
в каком-то новом лике отразится.
И станет совершенно очевидным,
пока торится новая дорога,
что в эпилоге были зерна
и нового начала и пролога.
И снова будет дождь бродить по саду,
и будет пахнуть сад светло и важно.
… показать весь текст …

Что делать, мой ангел, мы стали спокойней,
мы стали смиренней.
За дымкой метели так мирно клубится наш милый Парнас.
И вот наступает то странное время иных измерений,
где прежние мерки уже не годятся — они не про нас.

Ты можешь отмерить семь раз и отвесить
и вновь перевесить
и можешь отрезать семь раз, отмеряя при этом едва.
Но ты уже знаешь как мало успеешь
за год или десять,
и ты понимаешь, как много ты можешь за день или два.

Ты душу насытишь не хлебом единым и хлебом единым,
… показать весь текст …

Что происходит на свете?
— Да просто весна.
— Просто весна, полагаете вы?
— Да. Полагаю.
— Как бы ни так! Нас с утра и до ночи пугают
Чем-то ужасным, лишая покоя и сна…

Что же со всем этим будет?
— Да будет апрель.
— Будет апрель, вы считаете?
— Да, я считаю!
С добрыми сказками каждый свой день сочетаю
И ни к чему мне пустой суеты канитель.
… показать весь текст …

Кто-то вкрадчиво очень в мои окна стучится.
Ничего, это осень.
Ничего не случится.
Я учитель.
Я школьник.
Я решаю задачи.
У меня то удачи, то одни неудачи.
Тех и этих отведав, я свое продолжаю.
Я не знаю ответов.
Я решаю, решаю.
Вот задача о листьях, о горящей осине.
А по сути — задача об отце и о сыне.
За окном кто-то ходит, лопоча и судача.
Это осень подходит.
… показать весь текст …

Сегодня День Рождения одного из моих любимых поэтов. Ему исполнилось бы 90 лет. Одно из его стихотворений.

Всего и надо, что вглядеться, — боже мой,
Всего и дела, что внимательно вглядеться, —
И не уйдешь, и некуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.

Всего и надо, что вчитаться, — боже мой,
Всего и дела, что помедлить над строкою —
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.

Мне жаль не узнанной до времени строки.
И все ж строка — она со временем…
… показать весь текст …

Светает. И в детские голоса
Свой щебет вольют воробьи.
У мальчика будут твои глаза,
А губы будут мои.
Он вырастет, станет в футбол гонять,
Порывист и угловат,
Он будет моей улыбкой сменять
Твой нахмуренный взгляд,
Он с нами пойдет по разным краям,
В пути собирая мечты,
Он будет книги любить, как я,
И дороги любить, как ты.
Когда-нибудь после суровой зимы
Он сам зашагает вперед,
… показать весь текст …

…Но вот зима,
и чтобы ясно было,
что происходит действие зимой,
я покажу,
как женщина купила
на рынке елку
и несет домой,
и вздрагивает елочкино тело
у женщины над худеньким плечом.
Но женщина тут, впрочем,
ни при чем.
Здесь речь о елке.
В ней-то все и дело.
Итак,
… показать весь текст …

Люблю осеннюю Москву
в ее убранстве светлом,
когда утрами жгут листву,
опавшую под ветром.
Огромный медленный костер
над облетевшим садом
похож на стрельчатый костел
с обугленным фасадом.
А старый клен совсем поник,
стоит, печально горбясь…
Мне кажется, своя у них,
своя у листьев гордость.
Ну что с того, ну что с того,
что смяты и побиты!
… показать весь текст …

Говорили-ладно, потерпи,
Время-оно быстро пролетит.
Пролетело.
Говорили-ничего, пройдёт,
Станет понемногу заживать.
Заживало.
Станет понемногу заживать,
Буйною травою зарастать.
Зарастало.
Время лучше всяких лекарей,
Время твою душу исцелит.
Исцелило.
Ну, и ладно, вот и хорошо,
Смотришь-и забылось наконец.
… показать весь текст …

Светлый праздник бездомности,
тихий свет без огня.
Ощущенье бездонности
августовского дня.

Ощущенье бессменности
пребыванья в тиши
и почти что бессмертности
своей грешной души.

Вот и кончено полностью,
вот и кончено с ней,
с этой маленькой повестью
наших судеб и дней,
… показать весь текст …

Все уже круг друзей, тот узкий круг,
Где друг моих друзей мне тоже друг,
И брат моих друзей мне тоже брат,
И враг моих друзей мне враг стократ.
Все уже круг друзей, все уже круг
Знакомых лиц и дружественных рук,
Все шире круг потерь, все глуше зов
Ушедших и умолкших голосов.
Но все слышней с годами, все слышней
Невидимых разрывов полоса,
Но все трудней с годами, все трудней
Вычеркивать из книжки адреса,
Вычеркивать из книжки имена,
Вычеркивать, навечно забывать,
… показать весь текст …

…Грустная жёлтая лампа в окне мезонина.
Чай на веранде, вечерних теней мешанина.
Белые бабочки вьются над жёлтым огнём.
Дом заколочен, и все позабыли о нём.

Дом заколочен, и нас в этом доме забыли.
Мы ещё будем когда-то, но мы уже были.
Письма на полке пылятся — забыли прочесть.
Мы уже были когда-то, но мы ещё есть…

Замирая, следил, как огонь подступает к дровам.
Подбирал тебя так, как мотив подбирают к словам.

Было жарко поленьям, и пламя гудело в печи.
Было жарко рукам и коленям сплетаться в ночи…

Ветка вереска, черная трубочка, синий дымок.
Было жаркое пламя, хотел удержать, да не мог.

Ах, мотивчик, шарманка, воробышек, желтый скворец —
упорхнул за окошко, и песенке нашей конец.

Доиграла шарманка, в печи догорели дрова.
Как трава на пожаре, остались от песни слова.
… показать весь текст …

Окрестности. Пригород. Как этот город зовётся?
И дальше уедем, и пыль за спиною завьётся,
Но что-то нас гонит, всё дальше, как страх или голод.
Окрестности. Пригород. Город. Как звать этот город?

Над этой дорогой трубили походные трубы,
К небритым щекам прикасались горячие губы.
Те губы остыли, те трубы давно оттрубили,
Зачем нам те годы, в которых мы молоды были?

Но снова душа захолонет, а сердце забьется:
Вон купол и звонница, как эта площадь зовётся?
Вон церковь и улочка, улочка — это не та…
… показать весь текст …

Я давно знаю,
что, когда умирают люди
и земля принимает
грешные их тела,
ничего не меняется в мире —
другие люди
продолжают вершить
свои будничные дела.
Они так же завтракают.
Ссорятся. Обнимаются.
Идут за покупками.
Целуются на мостах.
В бане моются.
На собраньях маются.
… показать весь текст …

Там, памятью лета томима,
томима всей памятью лет,
последняя шла пантомима,
последний в сезоне балет.

И в самом финале балета,
его безымянный солист,
участник прошедшего лета,
последний солировал лист.

Последний бездомный скиталец
шел по полю, ветром гоним,
и с саблями бешеный танец
бежал задыхаясь за ним.
… показать весь текст …

И когда я уйду от вас, в некий день,
в некий день уйду от вас, в некий год, —
здесь останется легкая моя тень,
тень моих надежд и моих невзгод,
полоса, бегущая за кормой,
очертанье, контур неясный мой…