Королевская роза не вянет.
Она гибнет в соку и в цвету,
опьяняя манящим дурманом
глупой бабочки крыльев пыльцу.

Если плевел её не задушит,
стебель к небу она распрямит,
и увидят открытые души,
что на дне её чаши лежит.

Там лежит, как загадка нирваны,
в лепестке завитка лепесток.
Королевская роза не вянет.
Вот и весь её жизни итог.

Не переживайте, что вас неправильно поймут-
вас в любом случае неправильно поймут.

Мать муз-богиня памяти Мнемозина. Память-это повторение узнанного.
Любое повторение-это ремесло, а значит, оно-фундамент любого творчества.

Хуже власти денег, только власть идеологии.

Растение потребляет солнечную энергию, животное-растение,
человек-животное, государство-человека.Значит, только человека
уничтожает его собственное создание?

Рядом с тобой должен оставаться только тот человек, с которым
ты чувс…
… показать весь текст …

На берегу Садового кольца
газет старинных жёлтые страницы
листает переулками столица,
читая их, как правило, с конца.
Всё потому, что скуки убоясь
и не желая встретить чьи-то лица,
ей хочется однажды заблудиться,
в прохладных подворотнях затаясь.
Через ограды тянется листва,
как преданная брошенная паства.
Не получив обещанного царства,
в вязь лабиринтов прячется Москва.

А может быть женщины просто умнее мужчин и смеются не над
мужским юмором, а над самими мужчинами?

Немецкий язык — это язык прозы.

Хвалите своего ребёнка! Иначе, недополучив в детстве необходимую
порцию похвалы и став взрослым, он будет искать её и продаваться
в ущерб своей глубине и содержательности.

Вы просто склад женского ума!

Тот, кто ниже нас — нам неинтересен.
Тот, кто равен нам — нам скучен.
Тот, кто выше нас — нам непонятен.
… показать весь текст …

Квентин Тарантино, приехав в Москву, побывал на могиле Бориса Пастернака и признался, что он большой поклонник поэта. Неужели между ними есть что-то общее? И тем не менее, как бы это не показалось странным, я абсолютно уверен, что идею и структуру монтажа фильма «Криминальное чтиво», фрагментарность, легкую сборку сюжета, переходы от одной линии
к другой и их параллельность, то с опережением, то с запаздыванием он позаимствовал именно из романа «Доктор Живаго».

Мы начинаем жизнью дорожить,
когда недолго остаётся жить.
Не есть ли это предостереженье?
Не есть ли это знак судьбы тому,
кто, доверяясь слабому уму,
старается найти опроверженье?
Для каждого рассказа свой финал
и без него нет смысла жить и нам,
но я бы не хотел сюда вернуться.
Пусть будет жизнь одна какая есть,
ведь всё-таки была благая весть,
которой ради стоило проснуться!

Я в памяти людской хочу остаться
не мстительным и злобным чернецом,
а красоте и радости рождаться
старающимся бережно певцом.
Я знаю, что не избежать забвенья
и нет ни прав, ни силы у меня,
чтобы одно своё стихотворенье
успеть услышать до исхода дня.
Но я живу, и я мечту лелею,
и я обманом сладким дорожу,
что, может быть, пропеть своё сумею,
что, может быть, своё ещё скажу.

Когда в пустую голову дебила
впервые западает чья-то мысль,
не торопись воскликнуть-это мило!
и восхвалять его не торопись!
Он от восторга сам себя не помня,
не понимая что случилось с ним,
подозревает, что другим не ровня,
не ровня он и тем и остальным.
Но следуя всеобщему стремленью
природою заложенному в нас,
он познаёт впервые наслажденье
переходя, практически, в экстаз!
Когда в пустую голову дебила
впервые ударяет чья-то мысль,
… показать весь текст …

А Вы ни разу не бродили
по шее в собственном соку?
А не смотрели в хвост кобыле,
когда она на всём скаку?
А в кипяток совали палец,
чтобы занозу растворить?
Да сами Вы большой засранец,
о чём мне с Вами говорить!

Я делал всё, чтобы тебя забыть.
Я уезжал и возвращался снова,
но сердце продолжало сладко ныть,
не находя единственное слово.

Я может потому ещё и жив,
что было так спокойнее и проще,
в листок бумаги скомканной сложив
одним заиндевевшим сердцем больше.

И ты не верь ни слову моему,
я сам себя обманывать умею.
Мне двадцать лет, но и уйдя во тьму,
я сердцем никогда не очерствею.

Н.К.

Между нами лишь тринадцать этажей,
как заточенных с насечкою ножей,
как тринадцать лабиринтов из огней,
как тринадцать бриллиантовых камней.
До тебя идёт за полминуты лифт,
но таких головоломок даже Свифт
не придумал Гулливеру предложить,
чтоб его заставить двадцать лет кружить.
Двадцать лет петлять по серым этажам,
двадцать лет служить капризным миражам,
двадцать лет и не решиться на подъём,
двадцать лет чтоб не случилось быть вдвоём.
… показать весь текст …

Владимир был максималист.
В большом и малом — только первый.
Вожак, оратор, медалист.
И оттого немного нервный.
Бывало он у камелька
сидит с бутылочкой ликера,
ладошкой хлопнет мотылька
и лапки дергает нескоро.
А мысль, тем временем, его
стальной уносится спиралью
и вот уж рядом ничего
и никого за светлой далью!
И в этот сказочный момент
всплывает в памяти некстати,
… показать весь текст …

Когда вы думаете, что власть вас пугает, вы ошибаетесь. Она вас успокаивает.

Россия — единственное государство на земном шаре,
которое обладает двумя имперскими городами.

Уверен, что Лейба Бронштейн взял псевдоним «Троцкий» не по фамилии
тюремного надзирателя, которого наверняка звали «Троицкий», а потому
что «trotz» по-немецки значит «вопреки», что подчеркивало волю и
характер перманентного революционера.

Всё, что доказывается арифметически — просто.

Пока здание городской думы больше здан…
… показать весь текст …

Чем громче стон…

Чем громче стон с последних похорон,
тем менее есть поводов для смеха.
На похороны чьи со всех сторон
слетится воронье спустя полвека?
Кого на части падальщики рвать,
в крови купаясь, на экранах будут?
Кого тогда героем станут звать
и чьих имен Россия не забудет?
Земля богата и жена родит,
но кто и для кого родит идею?
Устали мы. Россия крепко спит.
Проснется ли? Того не разумею.
… показать весь текст …

Ты мне остаться помоги
не сложным и не интересным
на глубине одной строки,
но самой искренней и честной,
на дне глубокой борозды,
где чернозём согреет семя,
чтобы подняться до звезды,
когда тому настанет время.