Чего бы хотел я? Чего бы я очень хотел. Снова смеяться, как я смеялся когда-то, ведь в этой клетке податься некуда и нечем заняться.

— Не хочешь грейпфрута?
— Грейпфрута? От него не толстеют.
— Знаю, но утром я поскользнулся на нем, когда вставал. Грейпфруты опасны.

Его всегда удивляло то, что одни люди так торопятся в одну сторону, а другие так торопятся в другую. Кто-то из них, наверняка, не прав, а иначе это попросту какая-то грязная игра.

Забота о другом человеке не приносит выгод.

Проблема этих людей в том, что их города никогда не подвергались бомбардировкам, а их матерям никогда не приказывали заткнуться.

Мир по большей части
безумен. А там, где не безумен,
— зол. А где не зол и не безумен, — просто глуп.
Никаких шансов. Никакого
выбора. Крепись и жди конца.

— А чего это грейпфруты на полу?
— А мне так нравится.

Потенциал ни фига не значит. Нужно делать. У любого младенца больше потенциала, чем у меня.

И луна и звезды и мир в целом

долгий променаж в ночи
всегда хорош для души:
украдкой смотрю в окна и вижу как заморенные жёнушки
норовят отбиться от обезумевших от пива мужей.

Она встала и вышла вон. Никогда в жизни я не видел такого зада. Не поддается описанию. Не поддается ничему. Не мешайте мне сейчас. Я хочу о нем подумать.

Неудачный день.
И неделя.
И месяц.
И год.
И жизнь. Будь она проклята.

Любовь — разновидность случайности. Население прибивает друг к другу, и два человека как-то встречаются. Можешь сказать, что любишь некую женщину, но ведь есть и такая, которую любил бы гораздо сильнее, а ты с ней и не виделся ни разу.