Блажен кто, отряхнув земли унылый прах,
Оставив мир скорбей коснеть в тумане мглистом,
Взмывает гордо ввысь, плывёт в эфире чистом
На мощных, широко раскинутых крылах.

— Скажи мне, таинственный незнакомец, кого ты любишь больше? Отца, мать, сестру, брата?
— У меня нет ни отца, ни матери, ни сестры, ни брата.
— Друзей?
— Вы произнесли слово, смысл которого до сих пор от меня ускользал.
— Родину?
— Я не знаю, на какой широте она находится.
— Красоту?
— Если бы она была бессмертной богиней, я был бы не прочь её полюбить.
— Золото?
— Я ненавижу его, как вы ненавидите Бога.
— Тогда что же ты любишь, странный иноземец?
— Облака… Плывущие облака… там, высоко… Волшебные облака!

Природа — некий храм, где от живых колонн
Обрывки смутных фраз исходят временами.
Как в чаще символов, мы бродим в этом храме,
И взглядом родственным глядит на смертных он.

Подобно голосам на дальнем расстоянье,
Когда их стройный хор един, как тень и свет,
Перекликаются звук, запах, форма, цвет,
Глубокий, тёмный смысл обретшие в слиянье.

Есть запах чистоты. Он зелен точно сад.
Как плоть ребенка свеж, как зов свирели нежен.
Другие — царственны, в них роскошь и разврат,
… показать весь текст …

Я эту ночь провел с еврейкою ужасной;
Как возле трупа труп, мы распростерлись с ней,
И я всю ночь мечтал, не отводя очей
От грустных прелестей, унылый и бесстрастный.

Она предстала мне могучей и прекрасной,
Сверкая грацией далеких, прошлых дней;
Как благовонный шлем, навис убор кудрей —
И вновь зажглась в душе любовь мечтою властной.

О, я б любил тебя; в порыве жгучих грез
Я б расточал тебе сокровища лобзаний,
От этих свежих ног до этих черных кос,
… показать весь текст …

Упорен в нас порок, раскаянье — притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путем греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный.

ЧЕЛОВЕК И МОРЕ

Свободный человек, любить во все века
Ты будешь зеркало своё — родное море.
Ты душу узнаёшь в его глухом просторе,
И бездна дум твоих не менее горька.

Ты погружаешься в своё изображенье,
И руки и глаза насытив, и твой дух,
Средь гула гроз своих, порою клонит слух,
Внимая бешеной, неукротимой пене.

Вы оба с ним равно угрюмы и темны;
Никто, о, человек, твоей не мерил бездны,
… показать весь текст …

Сердце привыкает верить тому, что привыкают говорить уста.

Жизнь — это больница, где каждый пациент мечтает перебраться на другую кровать.

Над свежестью долин, повитых дымкой серой,
Над океанами и над цепями гор,
В сияющую даль, в заоблачный простор,
Туда, в надзвездные таинственные сферы,

О, трепетный мой дух, всегда стремишься ты,
Влекомый, как пловец, безмерностью пучины;
И с упоением ныряешь ты в глубины
Всепоглощающей бескрайней пустоты.

Беги же от земной болезнетворной гнили,
Свободу предпочтя уюту тесных гнезд,
И пей, с восторгом пей огонь далеких звезд,
Как сладостный нектар, что олимпийцы пили.
… показать весь текст …

Свободный человек, от века полюбил
Ты океан — двойник твоей души мятежной;
В разбеге вечном волн он, как и ты, безбрежный,
Всю бездну горьких дум чудесно отразил.

Ты рвешься ринуться туда; отваги полн,
Чтоб заключить простор холодных вод в объятья,
Развеять скорбь души под гордый ропот волн,
Сливая с ревом вод безумные проклятья.

Вы оба сумрачны, зловеще-молчаливы.
Кто, человек, твои изведал глубины?
Кто скажет, океан, куда погребены
Твои несметные богатства, страж ревнивый?
… показать весь текст …

Мой Демон — близ меня, — повсюду, ночью, днем,
Неосязаемый, как воздух, недоступный,
Он плавает вокруг, он входит в грудь огнем,
Он жаждой мучает, извечной и преступной.

Он, зная страсть мою к Искусству, предстает
Мне в виде женщины, неслыханно прекрасной,
И, повод отыскав, вливает грубо в рот
Мне зелье мерзкое, напиток Зла ужасный.

И, заманив меня — так, чтоб не видел Бог, —
Усталого, без сил, скучнейшей из дорог
В безлюдье страшное, в пустыню Пресыщенья,
Бросает мне в глаза, сквозь морок, сквозь туман
… показать весь текст …

Безумье, скаредность, и алчность, и разврат
И душу нам гнетут, и тело разъедают;
Нас угрызения, как пытка, услаждают,
Как насекомые, и жалят и язвят.

Упорен в нас порок, раскаянье — притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путём греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный.

И Демон Трисмегист, баюкая мечту,
На мягком ложе зла наш разум усыпляет;
Он волю, золото души, испепеляет,
И, как столбы паров, бросает в пустоту;
… показать весь текст …

От книжной мудрости иль нег любви устав,
Мы все влюбляемся, поры достигнув зрелой,
В изнеженность и мощь их бархатного тела,
В их чуткость к холоду и домоседный нрав.

Покоем дорожа и тайными мечтами,
Ждут тишины они и сумерек ночных.
Эреб в свой экипаж охотно впрег бы их,
Когда бы сделаться могли они рабами!

Святошам и толпе они внушают страх.
Мечтая, вид они серьезный принимают
Тех сфинксов каменных, которые в песках
… показать весь текст …

Безумье, скаредность и алчность и разврат
И душу нам гнетут, и тело разъедают;
Нас угрызения, как пытка, услаждают,
Как насекомые, и жалят и язвят.

Упорен в нас порок, раскаянье — притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путем греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный.

И Демон Трисмегист, баюкая мечту,
На мягком ложе Зла наш разум усыпляет;
Он волю, золото души, испепеляет,
И, как столбы паров, бросает в пустоту;
… показать весь текст …

Чтоб целомудренно слагать мои эклоги,
Спать подле неба я хочу, как астрологи, —
Из окон чердака, под мирный лепет снов,
Гуденью важному внимать колоколов.
Там, подперев щеку задумчиво рукою,
Увижу улицу я с пестрой суетою,
И мачт Парижа — труб необозримый лес,
И ширь зовущих нас к бессмертию небес.
Отрадно сквозь туман следить звезды рожденье,
В завешенном окне лампады появленье,
И дыма сизого густые пелены,
И чары бледные колдующей луны.
Там будут дни мои неслышно течь за днями.
Когда ж придет зима с докучными снегами,
… показать весь текст …

Как эта женственная кожа
В смуглых отливах
На матовый муар похожа
Для глаз пытливых.

Я в запахе прически душной
Чую жемчужный
Приморский берег, бриз воздушный
В гавани южной,

И расстаюсь с моей печалью
В томленье странном,
И, словно парусник, отчалю
К далеким странам.
… показать весь текст …

Кто изваял тебя из темноты ночной,
Какой туземный Фауст, исчадие саванны?
Ты пахнешь мускусом и табаком Гаванны,
Полуночи дитя, мой идол роковой.

Ни опиум, ни хмель соперничать с тобой
Не смеют, демон мой; ты — край обетованный,
Где горестных моих желаний караваны
К колодцам глаз твоих идут на водопой.

По мере того как человеческое существо продвигается по дороге жизни, роман, потрясавший его в юности, и волшебная сказка, восхищавшая его в детстве, сами собой увядают и меркнут."