Все наши беды от того, что мы не можем быть одиноки.

свет Душевных понятий, как свет луны, не самобытен, а заимствован от другого…

Если я скрою свою тайну, она — моя пленница; если я ее выпущу, я — ее пленник.

Упускать внутреннее, для выигрыша во внешнем, т. е. ради блеска, сана, пышности, титула и почета жертвовать вполне или большей частью спокойствия, досуга и независимости, — отчаянная глупость.

Врач видит человека во всей его слабости, юрист — всей его подлости, теолог — во всей его глупости.

-Человек избегает уединения, мирится с ним или любит его-в точном соответствии с ценой своей личности. Наедине с собой убогий чувствует всё свое убожество, а умный-всю свою глубину. Всякий сознает себя тем, кто он есть…

В мире только и можно выбирать- между одиночеством и пошлостью.

«В этом и заключается сила истины: её победа трудна и мучительна, но зато, раз одержанная, она уже не может быть отторгнута.

Одинокий и предоставленный самому себе, в кипении собственных мыслей и ощущений — только тут человек является вполне самим собою.

Человек обнаруживает свой характер именно в мелочах и пустяках, при которых он не сдерживается.

Любовь — большая помеха в жизни.

Люди похожи на дикобразов, идущих по ледяной снежной пустыне:
они жмутся друг к другу от холода и страха,
и колют друг друга своими иглами.

В болезни или в горе воспоминание рисует нам каждый безболезненный или безнуждный час бесконечно завидным, как потерянный рай. Но переживая наши красные дни, мы не замечаем их вовсе и тоскуем по ним лишь тогда, когда настанут черные.

Чтобы пройти свой путь в мире, полезно взять с собой большой запас предусмотрительности и снисходительности: первая предохранит нас от убытков и потерь, вторая — от споров и ссор.

Люди в тысячу раз больше хлопочут о наживании себе богатства, нежели об образовании своего ума и сердца, хотя для нашего счастья то, что есть в человеке, несомненно, важнее того, что есть у человека.

Умный человек в одиночестве найдет отличное развлечение в своих мыслях и воображении, тогда как даже беспрерывная смена собеседников, спектаклей, поездок и увеселений не оградит тупицу от терзающей его скуки

«И если мир рухнет, непоколебимая воля восстанет из обломков».

Всякий ребёнок на свете в известной мере гений, и всякий гений в известной мере — ребёнок. Сходство обоих обнаруживается в наивности и возвышенной простоте.

Богатство подобно соленой воде: чем больше ее пьешь, тем сильнее жажда. Это относится и к славе.

Никого так ловко не обманываем мы и не обходим лестью, как самих себя.