Если два племени воюют друг с другом, это потому что оба — трусы. Если бы какое-то племя было смелее, оно бы сразу победило в войне.

Вспоминайте буддийскую притчу про петуха. Император пришел к мудрецу и сказал ему: вот тебе мой петух, сделай из него хорошего боевого петуха. Император пришел через неделю, и мудрец говорил: «нет, твой петух совсем ещё не готов, он бегает по арене, петушится, зыркает на других диким взглядом».

Император пришел через 2 недели, мудрец сказал: «нет, твой петух пок…
… показать весь текст …

Сеньор Форсини, кому как не вам
понимать всеми фибрами —
не существует иных контрактов,
чем те, в коих гарантией
служит
лишь вера,
упорство
и то количество пота
и крови,
что ты готов вложить
в результат.
Это единственный человечеству ныне известный контракт,
что эффективен.

И время капсулой из смолы накрывает — тягучее и оранжевое. Золото красное. И нет его, времени — хоть Аккад, хоть Нью-Йорк — Золотой Век, когда боги среди людей ходят — это вот так. Когда они спят на софе желтой между огнем и рассветом, и пахнет старымикнигами, непозволительно дорогими духами и шоколадом в виски. Роскошь не антоним нищих, действительно, роскошь — синоним существ, qui ne sont la que pour faire l’amour et la guerre (Которые родились лишь для того, чтоб заниматься войной и любовью). Что, однозначно, одно и то же. Qui ne sont la, Seigneur, que pour faire ton monde beau (Что ходят по Земле лишь для того, Господь, что мир твой был красив). Храни их лучше, много лучше, Господи, чем
сына своего.

Когда вы испытываете отчаяние? Когда у вас гордыня ломается. Когда ваше самомнение разлетается к черту. И такое отчаяние необходимо, это очень полезная эмоция.

Для того, чтобы построить что-то новое вместо уродливой старой халупы, вам эту халупу надо сначала снести. Отчаяние — одна из тех интенсивных эмоций, как раскаяние, которая сносит уёбищные вонючие халупки в вашей душе. И если вы этих эмоций себе не позволяете, потому что боитесь, что они вас сломают, и вам останется только умереть — значит вы уже труп. Значит вам уже ничего кроме канавы не светит.

Луна одним движением кисти
бросила
на чистый лист
изгиб,
что обернувшись в шелк,
пошел
женщиной.
И женщина та дышала вишней.

Не станет ни один герой убитым драконом хвалиться.
И не из скромности вовсе.
Из занятости.
Ему некогда назад оборачиваться: когда есть внутри жажда невероятная до свершений, лишь несвершённое важно. Важно лишь то, что еще не достигнуто. И чем невероятнее цель, тем большей собранности она требует, а, значит, и веры.

Бес в деталях. В балансе. Любое отклонение и — провал, господа. Потеряй адекватную оценку себя — конец. Слишком много рассуждай — конец: делать надо, а не митинговать. Слишком много делай, не анализируя — конец: хаотичные подергивания — далеко не балет.

Я ничего не имею против экзистенциальных размышлений, иногда они очень нужны.
Но ты не размышляешь вместо жизни.
Ты делаешь это, чтобы ярче жить.
Ты не сбегаешь от жизни в экзистенциальные вопросы, потому что трус, который не может ни на что решиться.

Вам нужно учится получаться удовольствие не от прилагательных «молодец», «талантливая «, «умный мальчик», а вам нужно учится получать удовольствие от рутины».

Нехер реальность отрицать — работай, меняй её, а не бегай от неё. Всё. Чем больше вы сопротивляетесь реальности, чем больше вы сопротивляетесь просто необходимости брать и менять себя, брать и менять свою жизнь, тем больше вы будете страдать.

«И гурии в вечном раю не поют так сладко, как звезды в пустыне».
Звучание их песен, но ваших губ.
«Тяжелая кровь Саула».
Их сладости, ваши рассказы. Я сидела пьяной от вас
на своих зрачках.
И этого было мало.
На зрачках — мало, хотелось вас больше везде.
На каждом моём сантиметре тела. Я хочу вашу юность вне времени. Самую древнюю,
свежую
юность.

Силуэт девочки становился с каждым разом всё прямее.
Она выносила отходы с грацией и достоинством, с которыми даже Фрейя не носила сок своих золотых яблок.
Не одну ночь я думал — что это.
А понял за раз — свобода.
Рамки в её голове падали, как домино.
С каждой рамкой девочка становилась все меньше девочкой, все больше Фрейей.

Красота — как гравитация. То есть чем больше человек наполняет собой момент, тем больше вас к нему тянет. Это как чем больше звезда или другое космическое тело, тем больше продавливает пространство, создавая гравитацию. Все здесь так же: чем больше существо наполняет собой момент, тем больше другие будут к нему тянуться, притягиваться — вот оно притяжение, вот она привлекательность. Когда ты в моменте имеешь яйца прожить свои эмоции до конца, в моменте себе их сформулировать, ими делиться и из них действовать. Упустите один из четырех глаголов: проживать, формулировать, делиться, действовать — можно ставить крест на привлекательности.

Люди полагают, что методы изменяются, инструменты… и люди, как всегда, идиоты.

Овца остается овцой. Пока она не превращается во что-то иное, пока она блеет, и жрет траву, а не мясо сородичей, пока на овце растет шерсть, тебе состригать её ножницами, и кормить эту овцу травой: не камнями, не мясом, не молоком.

Не методы и инструменты меняются в первую очередь.

Пастухи.

Пастух способный справиться с миллионом овец — не пастух, справляющийся с сотней.

Этих людей разделяет бездна сосредоточенности и твердости.

Бездна в умении доводить мысли, дела, структурирование себя до конца.

Успешен человек или ущербен, добивается ли своего — решает всегда и только мироощущение. То, КАК вы чувствуете мир: азартной игрой или тяжким испытанием, удовольствием или угрозой.

Вокруг стоял запах звонкого неба.
Руки пахли травой, сталью и кровью.
Пугливое солнце скользило по остывающей коже. И тут это случилось…

Я увидел, как от засушливых берегов отправляется флот, и люди в чалмах читают за него напутственные молитвы богу, чье имя на давно забытом языке означает «Дух Пустыни».Увидел, как голубые купола сливаются с острыми хребтами, за которыми кончается их царство, и начинаются бесконечные степи — владения желтых людей с огрубевшими лицами и неуловимой, бесполезной м…
… показать весь текст …

У каждого успешного человека, у каждого счастливого человека должна быть такая черта, как постоянство.

Когда вы способны работать над чем-то одним, не в смысле всю свою жизнь, но когда вы способны работать с одной и той же сферой, одним и тем же вопросом постоянно до тех пор, пока он не решится. То есть когда ты не один час «погорел, погорел, погорел», как вонючая спичка, и издох меньше, чем за минуту. Зато горел. Зато издох за минуту. А когда ты способен каждый день жить из этого, выбирать из этого. Ты способен сделать себе цель, и жить этой целью, и каждый день к ней идти.

Это не правда, что у вас нет времени думать, вы просто не хотите думать.

«Люди никогда не встают за идеи. Люди могут любить и вставать до конца, стоять только за людей».

«Страшно, когда ты любил, но не проявил, и человек даже об этом не узнал; сделал соответствующие выборы, и ты остался в *опе»