В глухих лесах Сибири была деревушка. Жили в ней по старинным обычаям. По заветам предков. Правил деревней совет старейшин. И так уж вышло что нашли в лесу ребенка. Да не простого. Ребенок был крепок. Единственными дефектами были большой след от ожога на предплечье и уродливый, похожий на разветвленную молнию шрам, который пересекал его лицо. Ребенок рос вместе со всеми пока однажды не исчез. На момент пропажи исполнилось ему ровно семнадцать. Долго горевали о нем. Но время имеет свойство стирать печали из людских сердец. Хоть и не скоро, но люди смирились с утратой. Вернулся он через тридцать лет. И вернулся он скрюченным уродливым стариком одетым в лохмотья. Хмурым и нелюдимым. Поселился в доме на отшибе. Ночами можно было видеть как старик ковыляет словно большая хромая птица. Голос у него был под стать. Хриплым и каркающим. Не по любу он был людям. Но пришла однажды беда. В край тишины однажды пришла экспедиция… Чужаков встретили радушно. Только те отплатили черной неблагодарностью. Они избили вождя и изнасиловали его дочь. И во время всего этого зверства раздался стук в дверь. А потом она распахнулась и в дом влетела большая черная птица. Покружив в доме она залетела за занавес. Через секунду оттуда вышел старик одетый в лохмотья. Слеповато щурясь он вытащил откуда то грубо вырезанную фигурку и швырнул ее на пол.
— Вы что жи енто делаете? — хрипло прокаркал он. — Духи недовольны. Чужаки со злом пришли. Уходите. В ответ шаману раздался злобный хохот.
— А что же дед, ты все духам своим служишь?
— Да уж не людям — Недовольно прокаркал шаман. — Уходите. Духи сердятся.
— Твои духи сегодня потерпят дед.
Где-то далеко раздался волчий вой. Шаман отступил в тень и что-то зашептал. Спустя некоторое время большая черная птица вылетела из дома и тяжело хлопая крыльями полетела прочь. А в дом ворвались два белых волка со слепыми черными глазами…
— Это я спустил собак. Шаман долго повторял эту фразу. А потом безумно захохотал.