Нарядился
дед Мороз
В свою
униформу
«SEX».
Призвал
кобылу
к себе: — Поедем,
родная,
пугать
детей! —
Шепнул,
поправив
корсет.
Кобыла
вздохнула,
копытом
звеня.
В глазах её —
грусть
и укор. — Опять
за старое?
Жалко
меня!
Опять
этот
пьяный
хардкор?
Но Дед
поглубже
притоптал
сапог.
Из мешка —
кнут
и плеть! — Молчи!
Идёт
Новый год!
Мы будем
красиво
жечь!
Но дети,
привыкшие
к хоррор-кино,
Не бросились
в крик
и бега. — Гляди-ка! —
сказал
самый мелкий
в окно. —
Прикольная
Баба-яга!
Мороз
поперхнулся.
Поправил
парик.
Выдохнул
облако
пара.
Схватился
за латекс: — Какой я старик?!
Я — лидер
ночного
кошмара!
Он спрыгнул
в сугроб,
Зазвенев
кандалом.
Кобыла
в испуге
заржала.
А дети
толпою
пошли
напролом —
Их зрелище
не испугало. — А где
спецэффекты?
Где
кровь
и туман? —
Спросила
девчонка
с планшетом. — Наверное,
дед —
аниматор-графоман.
С малобюджетным
сюжетом.
Мороз
растерялся.
Поник
головой.
Корсет
пережал
вдохи. — Я злой! —
прохрипел он. —
Ужасный!
Живой!
Но дети
ответили: — Пофиг.
Кобыла
поняла:
Звёздный час!
Столкнула
его
с обрыва.
И,
искры
пуская
из выпученных
глаз,
Умчалась
в закат
счастливо.
Мороз
из сугроба
махал
рукой.
Сдавило
в груди
от позора.
Кобыла
нашла
покой,
Сбежав
от «ночного
террора».