Иногда так бывает, или конечная остановка одиночества
Почему-то не хочется изменять её имя: от того ли, что оно красивое, от того ли, что этот человечек мне очень дорог.
Её звали Жанетта, Жоржет, но это коллеги, а мама и близкие кликали Евгенией, Женечкой.
Это была не просто блондинка от рождения, а что-то схожее с белоснежным облаком. Сколько красива, столько и добра. Добродушие Жене не дало работать учителем: дети вили из неё верёвки. Зато она всю жизнь проработала с их учителями в управлении образованием.
Самоотдача служению людям лишила женщину семьи: день и ночь она ухаживала и ухаживала допоследу за больной мамой, тётей, дядей, женой дяди. А ещё у неё был полон двор братьев наших меньших, сад-питомник с редкими саженцами — ими она тоже делилась со всеми знакомыми. Когда Женечка отдыхала, одному Богу известно.
Переутомление сказывалось, Женя засыпала находу. Сама себя она не восстанавливала, недосуг.
На пенсии жизнь стала ещё активнее, прибавилось бескорыстного ухода за соседями и престарелыми коллегами учителями.
Первый инсульт случился неожиданно, но сила воли победила. Евгения лишь жаловалась на ноги. Второй последовал через два года — ей уже было прилично лет. Однако, постоянное общение, улыбка, добрый голос — такой она оставалась и была.
Трудности начались зимой. Будучи заслуженным учителем, благоустроенного жилья ветеран не получила, несмотря на 45-пяти летний стаж работы на одном месте в управлении образованием.
Печное отопление вести пенсионерка не могла и опекать её постоянно было некому. К сожалению, обратная связь не всегда имеет бумеранг.
Близкие, посоветовавшись, решили отправить Женечку в дом ветеранов (престарелых) обманом, дескать, подлечиться, иначе она не согласилась бы.
Быстро и там адаптировалась, начала писать мемуары, и опять не о себе, а о коллегах, с которыми проработала всю жизнь.
Пока двигалась сама, ухаживала за лежачими в палатах.
Потом стала передвигаться с ходунками, а позднее, лёжа в кровати, до конца дней делала ленивую гимнастику.
Так Жанетта прожила ещё два года. Её не стало в семьдесят семь лет. Районная газета несколько выпусков на всех разворотах печатала соболезнования, а в последний путь проводил её конечный приют — дом ветеранов.
Будучи светлым и с доброй душой человечком, она и на это посмотрела бы позитивно. Только со стороны это одиночество казалось горьким.